Прости меня, мой одинокий город,
За то, что я помочь тебе не смог,
За то, что в дверь прокрался лютый холод
И топот черных кованных сапог.
Прости за язвы на остывшем теле,
За капли града на твоем лице,
За ночь, что я провел в чужой постели,
В то время, как ты взят был на прицел.
Прости за ложь, начищенных до блеска
Стальных цепей сковавших твой покой,
За белый флаг оконных занавесок,
Повешенных дрожащею рукой.