Время, диктуя правила, нас не берёт в расчёт. Знаки зима расставила. Ты погляди — течёт свет из небесной скважины мимо календарей. Ёлки уже наряжены. Ведьмы уже добрей или ещё коварнее. Город — огни витрин, санки, гирлянды, Нарния, праздничный мандарин. Тоже сойдешь за странного, только колпак надень. Мир создается заново, в принципе, каждый день.

Время гудит моторами. В парке фонарь потух. По темноте, за шторами бродит морозный дух, окая или акая. В красном мешке — коньки. Люди друг другу всякое — лампочки, маяки. Люди вообще для этого. А под крылом сосны спит рукавица дедова, видит медвежьи сны. Ночь им придаст значение, сказка гнездо совьёт.

Время — оно ничейное, время — оно твоё. Можно закрыть учебники, можно позвать гостей. Не забывай: волшебники выросли из детей.

Я однажды исчезну, уйду, пропаду, кану в лету…
Я когда-то останусь меж строк у прорухи судьбы.
Меня ветер степной отнесет к тому вечному свету,
Где кончается боль, где на ранах бинты не нужны.
Я однажды одна, молча образы близких стирая,
Ни к чему им со мной, пусть светлеют, встречая весну.
Я когда-то до точки. Обрыва. До самого края
С этим миром окончу навечно земную войну.
Я однажды сама в тишине попрошусь за край неба
И забуду обиды, их ноша была нелегка
Там за краем небес моя быль превратиться в небыль
Там мне станет легко, там мне саван соткут облака…
Я однажды уйду, растворюсь в тишине переулков,
Стук трамвайных колес перый раз прозвучит невпопад,
… показать весь текст …

Говорят, что она умирая, уходит последей,
Говорят, что хоронят ее без икон и святого креста.
Я не знаю, я просто еще хочу верить,
Что есть шанс на надежду, пусть даже единый из ста!
Говорят, что у боли есть самое острое место,
Когда горькую правду внезапно кидают в глаза
И печет от солености слез, хоть они неуместны,
И ты будто по склону летишь, но не в силах нажать тормоза.
Говорят, у отчаянья очень холодные руки,
Оно сердце горячее студит, кидая в озноб
И стихают в смирении ритма усталые стуки,
А за окнами осень дождями косыми рыдает взахлеб.
Говорят, что она перед смертью обычно дуреет,
Лупит в двери закрытые, сносит наотмашь замки.
… показать весь текст …

Человек, который за других решает — где их место — совершает насилие.
Корректировке чужих судеб нет оправдания ни высотой цели ни гуманностью средств