С Богом можно быть предельно откровенным, но даже с самым любимым и близким человеком всё равно лучше сохранять дистанцию. Пусть очень маленькую, едва заметную. Может быть, в его же, а не только в твоих, интересах.

завтра нет, его не существует,
а вчера — сгоревшие мосты.
я сегодня понял вещь простую:
есть лишь эта комната и ты.

Что бы манипулировать куклой нужно заранее знать за какую ниточку потянуть и как кукла себя поведет, и какие движения будет выполнять. Избавиться от манипуляторов можно только одним способом — реагировать на их воздействия самым неожиданным для них образом, пока они не впадут в ступор, и не бросят свою затею.

Иметь чужое мнение как ты хочешь — развратом не является.

Такая красивая девушка имеет право приказывать.

1) «Перчатки» по-немецки — «обувь для рук».
2) «Холодильник» по-турецки — «ледяной шкаф».
3) «Козёл отпущения» по-шведски — «козёл греха».
4) «Небоскрёб» по-украински — «облакочёс».
5) «Хрен» по-армянски — «морская редиска».
6) «Весна» по-румынски — «первое лето».
7) «Пожар» по-латышски — «грех огня».

Извечный чай ему заменит ужин.
Ночная темень мир укроет весь.
Но Сказочнику этот мир не нужен:
Свой у него куда прекрасней есть.

Раскинулся бескрайний мир фантазий
В его необычайной голове —
О том, что там увидел, он в экстазе
Напишет за ночь сказку. Или две.

Там будет принц, девица-златовласка,
Черт, пара огнедышащих коней…
Там будет смерть. Она — уже не сказка,
Но Сказочник напишет и о ней.
… показать весь текст …

Говорить — умеют все., поступки — не у всех получаются…

Мой музыкальный сборник — это музыка души в разные периоды жизни.

Ищу своё… но видимо не там.
Чужое брать нелепая затея.
Я кажется по совести отдам,
Что не моё… душой забвенно грея.
Сдаётся мне мечтаю вопреки.
Иллюзия — забава не из легких.
А изнутри нервозные смешки.
От мыслей, самых нежных и высоких.

Кто не поглядывает на вершины, тот начинает смотреть в пропасть.

Окончен долгий праздник новогодний,
И все совсем разъедутся уже под вечер.
Доели, наконец, салат тот прошлогодний,
Пора уже конечно, погасить все свечи.

И остаюсь одна в квартире у вокзала,
От шума, суеты, немножечко устала.
Ты думаешь, я о тебе не вспоминала?
О, ошибаешься, конечно, я скучала.

А мне б тебя коснуться хоть немного,
Твои стихи лишь рану мне наносят.
Я перечитываю их, и снова за порогом
Они моё волнение ко мне приносят.

Все мы хотим иметь свой уголок, тот теплый очаг, где будет только мир и любовь. Достаточно холода и зла снаружи.

Иногда нужно ослепнуть, чтобы прозреть.

Нет ничего хуже плохого стихотворения, которое задумывалось как великое.

Невозможно вычеркнуть из жизни человека — который был по духу близок нам!

Вот не надо сейчас про Париж.
И про Луврский дворец тут не надо.
Есть иные картины, где тишь.
Неба синь, лесов сень, луг-прохлада.

Вот не надо сейчас про Иных.
И про тех, кто умнее и круче не надо.
Много званых, но из избранных.
Маяковский, Есенин, Пушкин-отрада.

Вот не надо сейчас про народ.
В любви к своей родине каждый уверен.
И уж коли такая година придет.
Встанут все сыновья, чей долг не утерян.

В духовной эволюции, с возрастом, должно быть тяжелее винить, неприемлемо презирать, легче прощать

Зима ― как купе поезда, в котором мы едем долгой ночью, не видя дороги, но чувствуя её всем телом, живя в её ритме ― чтобы ранним утром выйти, жмурясь и ёжась, на незнакомый перрон весны.

Я верю — ты помнишь… мы связаны крепко
Стихами, что нежность вплетала в сердца.
И чувств распростёртых ментальные слепки
На рифмы ложились не ради словца.

И шёпоты наши сливались в горячке
Не ради — скорее всего, вопреки…
А небо, достав синеву из заначки,
Цвело незабудково…
С лёгкой руки
Влюбленных в горячее солнце рассветов
Мы крыльями гладили строк высоту,
Поверив в «седьмое»…
А помнишь, мой светлый,
… показать весь текст …