Чтобы изменить человека, нужно начинать с его бабушки.

Смех — это солнце: оно прогоняет зиму с человеческого лица.

Сорок — старость молодости; пятьдесят — молодость старости.

Тот, кто каждое утро планирует ход дня и следует этому плану, держит в руке нить, которая ведёт его по лабиринту напряжённой жизни.

Если кто обидел тебя, отомсти мужественно. Оставайся СПОКОЕН — и это будет началом твоего мщения, затем ПРОСТИ — это будет концом его.

Некоторые мысли — те же молитвы. Есть мгновения, когда душа, независимо от положения тела, — на коленях.

Ум богатеет от того, что он получает. Сердце — от того, что оно отдает.

Дар любви, как всякий другой дар, он может быть и велик, но без благословения он не проявится. А нас точно научили целоваться на небе и потом детьми послали жить в одно время, чтобы друг на друге проверить эту способность…

Учись прощать. В прощеньи радость скрыта

Умей прощать, молись за обижающих,
Зло побеждай святым лучом добра,
Иди без колебания в стан прощающих,
Пока горит Голгофская заря.

Учись прощать, когда душа обижена
И сердце словно чаша горьких слёз,
И кажется, что доброта вся выжжена,
Ты вспомни, как прощал людей Христос.

Умей прощать. Прощенье это сила.
А месть бессилия признак роковой.
И камни не прощения в могилу,
Мой друг и брат, не уноси с собой.
… показать весь текст …

«Нас манит даль непройденных дорог.
А друг в дороге — радость и подмога.
И не сочтем высокопарным слог:
Нас всех друг другу посылает Бог.
И слава Богу — нас у Бога много…»

Ты со мной, ты во мне, ты в груди,
Как опора, как друг и как случай.

Я даже выразить не пробую, как на душе светло и тихо…

Зима… И всё опять впервые…

/Все мы стали людьми настолько, насколько научились любить и понимать других./

Мне кажется, я подберу слова,
Похожие на вашу первозданность.
А ошибусь, — мне это трын-трава,
Я все равно с ошибкой не расстанусь.

Я слышу мокрых кровель говорок,
Торцовых плит заглохшие эклоги.
Какой-то город, явный с первых строк,
Растет и отдается в каждом слоге.

Кругом весна, но за город нельзя.
Еще строга заказчица скупая.
Глаза шитьем за лампою слезя,
Горит заря, спины не разгибая.
… показать весь текст …

Существовать не тяжело.
Жить — самое просто дело.
Зарделось солнце и взошло
И теплотой пошло по телу.

Со мной сегодня вечность вся
Вся даль небес без покрывала,
Мир божий только начался,
Его в помине не бывало.

Жизнь и бессмертие одно.
Будь благодарен высшим силам
За приворотное вино,
Бегущее огнем по жилам.

Любимый её цвет был лиловый, фиолетовый, цвет церковного, особо торжественного облачения, цвет нераспустившейся сирени, цвет лучшего бархатного её платья, цвет её столового винного стекла. Цвет счастья, цвет воспоминаний, цвет закатившегося дореволюционного девичества России казался ей тоже светло-сиреневым. И она любила сидеть в лавке за кассой, потому что благоухавший крахмалом, сахаром и темно-лиловой черносмородинной карамелью в стеклянной банке фиолетовый сумрак помещения подходил под её излюбленный цвет…

Сними ладонь с моей груди,
Мы провода под током.
Друг к другу вновь, того гляди,
Нас бросит ненароком.