Если бы мы хоть иногда не грешили, то нам было бы очень трудно жить среди грешников.

Женщина не успокоится, пока не объяснит мужчине то, чего она сама не знает

Одиночество не выбирают. и уж, тем более, не наказывают им небеса.
Это когда «не все равно» (душа то живая) с кем коротать жизнь/вечера…
Это. когда тишину выбираешь, вместо звуков «чужих»,
Это. когда любил «в прошлой жизни». и не умеешь «любить» «других».
Это когда умеешь. быть один. в кромешной ночи.
Это когда умом сердцу шепчешь: молчи…
Молчи. глупое. не трепыхайся. все хорошо. все хорошо…
Ну. вот такая тебе досталась. прости. за всё…
Это когда утром одна кружка. и делишь с небом тайное.
Это когда слез нет, ты все знала заранее.
И не создавала трагедии. жизнь ведь продолжается.
Даже когда одиночество. вдруг. в твоей жизни случается…
Даже когда друзья с тревогой смотрят и берегут по своему.
Ты возвращаешься в дом. в котором не ждут. и пишешь свою историю.
… показать весь текст …

Иногда можно ненавидеть настолько, чтоб запретить кому-то, категорично, приходить на собственные похороны.

Порыв любви накрылся медным тазом,
И феромоны Вам не будоражат кровь.
Страсть уплыла мечтой зеленоглазой.
Теперь — лишь треники, и к тапочкам любовь.

И я хотела Вас иметь когда-то
С оттяжкой, и по десять раз на дню.
Но силы в Вас иссякли и на — пятый,
А остальные — только дежавю.

Любовь и страсть порой несовместимы…
Я буду постулаты сокрушать,
Сказав: ушами любят лишь мужчины.
А женщин надо страстью оглушать.

Добровольное «непускание», в своё личное пространство на постоянно свою любовь, даёт возможность не испытывать приятную боль памяти её, а пользовать своевременно во времени.

Каждая сука раньше кого-то любила,
Верила, слушала, даже боготворила,
Каждая сука раньше была мила,
В барах одна не курила и не пила.

В каждой была душа, в ней добро и радость,
В каждой жила надежда, таилась святость,
Верилось, что любовь — это что-то свыше,
То, благодаря чему все мы в мире дышим.

Не было ни сомнений, ни даже страха,
Вера сильнее, чем у любого из патриархов.
Суками не рождаются — это факт,
Ими становятся, когда все надежды в прах.
… показать весь текст …

Если Бог женщина, то ты не только не попадёшь в рай, но ещё и никогда не узнаешь почему.

Я завидую сумке, прижавшейся нежно к бедру,
и серёжкам, что шепчут Вам что-то тихонько на ухо,
мне бы тоже хотелось Вам что-то шептать по утру,
что-нибудь, просто так, чтобы было приятно для слуха.

Я завидую гребню — касался он Ваших кудрей,
и цепочке на шее — ей тоже позволено много,
и помаде — она Ваших губ ощущала елей,
и ещё карандаш — он ресницы дрожащие трогал.

Я завидую им, я за это их всех не люблю…
черт их всех подери! я их всех ненавижу заочно!
ну, а больше всего позавидовать можно белью,
но об этом молчу… а не то Вы обидитесь точно…

Если человек женоненавистник, не стоит заострять внимание на его поведение, он либо идиот, либо его «стрелка» давно зависла на полшестого.

От предательства до предательства
мы друг друга нашли опять…
Пережитое обстоятельство,
и не хочется вспоминать…
Разлюбила, а как иначе,
как же можно любовь топтать?
Сердце больше мое не плачет,
только хочется отдавать
нежность ту, что живет и дышит,
переполнена до краев.
Без тебя я не вижу жизни,
но, наверное, не мое…

Ольга Тиманова

*
К чужим недостаткам легко привыкаешь, если не считаешь своим долгом их исправлять.

на полях любви покой инерций
и могильный крестик небольшой.
человек со шрамами на сердце
и перебинтованной душой
смотрит на истёршуюся фотку,
на дождями смытые года.
и не хватит времени и водки,
чтобы не болело никогда
то, что под кровавыми бинтами
брошено как будто на авось.
что случилось вроде бы не с нами —
с нами обязательно сбылось.
курит на заброшенной могиле,
опечален мыслями о ней.
… показать весь текст …

Нет у человека более корыстного и подлого недруга — чем он сам!

От хороших и правильных потому и тошнит чаще, что они даже реже испорченных, оказываются настоящими.

А у меня характер не из лёгких,
И это ты давно определил:
То выпущу колючки, только троньте.
То стану ласковой — сильнее чтоб любил.
Я сильная, когда должна быть слабой.
Я слабая, когда все силы ждут.
Могу тихоней быть, могу- и вздорной бабой,
И всё это — за несколько минут.
Одно во мне, конечно, неизменно,
Я очевидное не буду отрицать:
Любовь храню, храню тебе я верность,
О чувствах не умею врать.

Пролетают в прошлое года,
Ну, а я, как прежде, молода.
Да, поистрепался костюм Евы,
Но ведь это вовсе не беда.
По одёжке только лишь встречают,
Провожают по уму всегда.

Быть может, времена уже не те… Условия диктует век спешащий. Но сердце так грустит о доброте. Немодной…Искренней…И настоящей…

Дай матери, Бог, не держать крепко сына,
Позволь ей бессоные ночи забыть,
Ему не одна покорится вершина,
Коль сможет она его в жизнь отпустить.

Все мудрые мысли были сказаны задолго до нас, мы занимаемся лишь их тюнингом и декорированием. Надеюсь у наших потомков хватит ума, чтобы избавиться от мишуры, и понять главное.