А я пыталась придумать имя,
назвать все запахи, каждый звук —
для нас, холодных, как будто иней, для нас, которые наяву
молчат о том, что скучают громко, живут по сердцу и по звонку.
Для поцелуев, татуировкой запечатленных вдоль теплых скул.
А я все верила, мы — живые: тепло дыхания, близость душ.
Но едкий дым сигаретный выел тебя из легких, и я не жду,
что я останусь в тебе хоть чем-то. Так точен был твой отсекший взмах.
Два обессловленных абонента,
сходящих от немоты с ума.