Заштопанное сердце не болит.
Скорее ноет, режет тонко душу.
А может, только сделав вид,
Пытается казаться равнодушным.
Моя душа стремилась к красоте,
К любви и нежности, но только без тревоги.
Но, оказавшись почему-то в темноте,
Забыло напрочь к свету все дороги.
И неумело латочку на сердце наложив,
Оно хотело быть чуть-чуть счастливым,
Как будто за день, сотню лет прожив,
Сердечко словно стало сиротливым.
И непонятно как-то вздрогнув, сжалось вдруг.
От безразличных слов чужих и строгих,