Прижмись ко мне теснее, любимая, вновь возвращенная из бездны сна, вернувшаяся с лунных лугов… потому что ночь и сон — предатели. Помнишь, как мы заснули сегодня ночью друг возле друга — мы были так близки, как только могут быть близки люди… Мы слились воедино лицом, телом, мыслями, дыханьем… И вдруг нас разлучил сон. Он медленно просачивался, серый, бесцветный, — сначала пятно, потом еще и еще… Как проказа, он оседал на наших мыслях, проникал в кровь из мрака бессознательного, капля за каплей в нас вливалась слепота, и вдруг каждый остался один, и в полном одиночестве мы поплыли куда то по темным каналам, отданные во власть неведомых сил и безликой угрозы. Проснувшись, я увидел тебя. Ты спала. Ты все еще была далеко далеко. Ты совсем ускользнула от меня. Ты ничего больше обо мне не знала. Ты оказалась там, куда я не мог последовать за тобой. Он поцеловал ее руку. Разве может быть любовь совершенной, если каждую ночь, едва уснув, я теряю тебя?

Я верен тебе всецело, это ужасно, но дается мне, кстати, без малейшего труда.

Пускай был день мучителен до слёз,
Исполненный язвительной
печали.-
Твой поцелуй и аромат волос
Меня в ночи отдохновеньем
ждали.
Пусть злого дня безжалостный
пожар
Во мне доверье к жизни жег
без меры-
Твоя ладонь, как благодатный
дар,
Мне ночью возвращала
скрепы веры.
… показать весь текст …

Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви.
Просто слишком долго. Любовь чудесна.
Но кому-то из двух всегда становится скучно.
А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет… Ждет, как безумный…

Ром — это ведь не просто напиток, это скорее друг, с которым всегда легко. Он изменяет мир. Поэтому его и пьют.

Именно такой я видел ее сотни раз во сне и мечтах, и теперь она шла мне на встречу, и я обхватил её руками, как жизнь. Нет, это было больше, чем жизнь

Я счастлива и хочу, чтобы ты тоже был счастлив. Я безмерно счастлива. Ты и только ты у меня в мыслях, когда я просыпаюсь и когда засыпаю. Другого я ничего не знаю. Я думаю о нас обоих, и в голове у меня словно серебряные колокольчики звенят… А иной раз — будто скрипка играет… Улицы полны нами, словно музыкой… Иногда в эту музыку врываются людские голоса, перед глазами проносятся картины, словно кадры из фильма… Но музыка звучит… Звучит постоянно…

— Я хочу сегодня кое-что отпраздновать.
— Что именно?
— Взрыв чувств.

— Я тебя люблю.
— Ты же почти не знаешь меня.
— А какое это имеет отношение к любви?
— Очень большое. Любить — это когда хочешь с кем-то состариться.
— Об этом я ничего не знаю. А вот когда без человека нельзя жить — это я знаю.

— Я так счастлива, — сказала она.
Я стоял и смотрел на нее. Она сказала только три слова. Но никогда еще я не слыхал, чтобы их так произносили. Я знал женщин, но встречи с ними всегда были мимолетными, — какие-то приключения, иногда яркие часы, одинокий вечер, бегство от самого себя, от отчаяния, от пустоты. Да я и не искал ничего другого; ведь я знал, что нельзя полагаться ни на что, только на самого себя и в лучшем случае на товарища. И вдруг я увидел, что значу что-то для другого человека и что он счастлив только оттого, что я рядом с ним. Такие слова сами по себе звучат очень просто, но когда вдумаешься в них, начинаешь понимать, как все это бесконечно важно. Это может поднять бурю в душе человека и совершенно преобразить его. Это любовь и все-таки нечто другое. Что-то такое, ради чего стоит жить.

Он смотрел на ее лицо, заслонившее весь мир, вглядывался в него и понимал, что только фантазия влюбленного может найти в нем так много таинственного. Он знал — есть более прекрасные лица, более умные и чистые, но он знал также, что нет на земле другого лица, которое обладало бы над ним такой властью. И разве не он сам наделил его этой властью?

Если женщина принадлежит другому, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить, — старинное правило

Мне казалось, что женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.

Нельзя привязываться к людям всем сердцем, это непостоянное и сомнительное счастье. Ещё хуже — отдать своё сердце одному единственному человеку, ибо что останется если он уйдёт? А он всегда уходит.

Женщина, экономящая на себе, вызывает у окружающих только одно желание — сэкономить на ней еще больше

потому что люди, которых я люблю, — они каким-то образом живут во мне, и мне хорошо с ними. и мне по дурости представляется, что и я в них тоже как-то живу, ползаю нежной чужеродной штуковинкой по артериям, отравляю кровь, скапливаюсь на стенках сосудов. всем, как мне кажется, от таких простых и понятных процессов хорошо.

Я уезжаю навсегда, и вообще все всегда уезжают навсегда. Вернуться невозможно — вместо нас всегда возвращается кто-то другой

«А время уходит, жизнь твоя тратится на ерунду, и другой жизни у тебя, между прочим, нет, ты в курсе?»

— Я буду думать!
— Правда? А ты умеешь?
— Ага. Будешь много выступать, и тебя научу.