Любопытство — это не порок, но реальная вероятность защемления носа.

Кошмары — это симптомы спазмов мозгов от недоброкачественной пищи ума.

Раньше точно было лучше. Вот, помню, когда только родился, всё было просто превосходно. Но стоило мне повзрослеть, как лучшие времена кончились.

Жизнь прожить — это вам не фунт изюма съесть. Косточкой от изюма обязательно подавишься.

Порой руки так и чешутся сделать что-нибудь хорошее. Но в этот прекрасный мир уже столько хорошего напихано, что своё хорошее наверняка присунуть будет некуда.

Для того чтобы в понедельник утром начать новую жизнь, надо в воскресенье вечером закончить старую. А то получится наслоение, которое неизбежно приведёт к деформации.

В среднем хорошо — это когда начиналось превосходно, а закончилось отвратительно.

Летом скучно. Установится жара и никакой интриги. А вот осень радует своей непредсказуемостью и автономностью от прогнозов синоптиков.

Иногда мысль в голову идти категорически отказывается. Тогда приходится её силком тащить.

Не всегда человек, задающий вопрос, мечтает получить на него ответ. Может, пытается подловить собеседника на незнании. Может, ему глупых вопросов уже девать некуда. А может просто тишина на него действует угнетающе.

Причудливы судьбы узоры на морозном жизни окне.

Хотелось бы сказать несколько слов о пользе тишины. Но если начну говорить, то потом вы меня не заткнёте.

Свежо и тихо в пустой голове. Только шуршат еле слышно сонные тараканы.

Когда мыслей в голове очень много — это плохо. Тупые и наглые мысли умные отпихивают в конец очереди на размышления.

На подлинном молчании в знак согласия должны быть водяные знаки: регулярные кивки головой.

Однажды лучшее с хорошим перестанут враждовать. Союз заключат, чтобы вместе бороться с великолепным.

Прохладная выдалась в этом году весна. Зато комары не докучали. В начале мая ранним утром на рыбалке заметил огромную комариную стаю, но даже испугаться не успел. Комары сделали два прощальных круга надо моей головой и улетели на юг.

Люблю людей издалека. Но вот когда они становятся поближе, гораздо меньше их люблю. И непонятно — почему,

Относись ко мне так, как я бы отнёсся к тебе, если бы ты был на моём месте.

Высоты не боюсь. А вот собственной ширины опасаюсь.