Аналитичность ума — выгода, для собственного существования.

Его пилотка была непробивной,
Но что — то стало с ней, совсем не то
Она слетела с уставшей его головы,
Пулями пробиты его седые виски.

Изучивший музыку, навсегда останется верен ей, меняя лишь жанры, как грани одного большого, великого целого.

Йога — это когда ретроградный Меркурий с ретроградной Венерой не могут найти общий путь.

Бокс без ума, что штанга без блина.

У язвенного эгоизма лишь один дефект — порок, влюблённого в себя, эгоцентризма.

Море ласкает двоих безупречно,
В воздухе льётся печаль бесконечная,
Стоны и возгласы — нить божества,
Волна поднимает их чувства со дна.

Он верил в силу своих слов, и лишь её — он подвергал сомнению.

У светлолицей зимы,
Мягкая, пушистая поступь,
Теплым воздухом окутала,
Людей.

Медузы милые плывут себе куда — то,
Не зная что, зачем и почему
Забавные, как дети — дошколята
Прозрачные, как льдинки на снегу.

Италия — как скорбно,
Цветущая страна,
Возложено — так больно,
Стоят венки у вас.

Родственные души спят в одной постельке, как в колыбельке — колыбели своей любви.

Любовь живёт лишь в совместимости.
В несовместимости — лишь безразличие любви.

Если женщина толстеет, она становится пухленькой пампушкой, когда худеет — миленькой зверушкой.

Ковёр из осенних листочков — теплый матрасик для снежка.

Я слушаю пение птиц, с высоты их полёта,
В них особый колорит, душевности и свободы.

Как одиноко, однобоко, проходит чья-то жизнь порой,
И не находит человек в ней прока,
Не каждому и доля счастья в ней.

Нотный лист, словно осенний опавший листок,
Летит в моё детство, отрочество, юность,
Как слагаемый в пении четкости строк,
Меня возвращает в школьную юность.

Время есть — это то, что у меня есть.

Умиротворение — когда луна проплывает над твоей головой и дарит звезду в умиление.