На сенокосе было дело.
Коса на камень налетела.
И оказалась сталь сильна.
Раскалила камень докрасна.

Коса о камень, звон вокруг.
Камень крепок и не вдруг.
Убрать сей монолит с пути.
Сыграла мудрость — обойти.

Слегка под глыбой окосила.
Хоть поступиться трудно было.
Коса забыла предмет спора.
Лишь отойдя от мест раздора.

Говорят, что луна не излучает свет сама по себе. Она светится потому, что ее поверхность отражает солнечные лучи.
Вот так и с любовью — иногда достаточно поймать лучик солнца и загореться.

Мы и правда всё девчонки.
И каблучки под силу нам.
Губки, шляпка — да о чём вы.
Вот так стать, ну, как Мадам?
Ещё любой покажем фору.
И пусть попробуют догонят.
Да, мы красавицы — без спору.
И годы радость не заслонят.

С ценным работником обращаются как с алмазом,
с прочими, как с обыкновенным стеклом.

У немилости, как и у кровожадности булимия —
они постоянно кого-то, или что-то «жрут».

Кружка молока горячего,
Соды, что бы пены шапка,
И отец сгребёт в охапку,
Разомлевшего и спящего,
Ночью плаваешь, как в море,
Пенный берег, пот и жар,
Выздоравливаешь вскоре,
В теле снизился пожар.

Чуть полегче, снова горка,
Санки, лыжи и сугроб,
На штанах ледышек корка,
Зимы радостный флешмоб.

Бывает, что душа устает сама по себе,
дряхлеет же по воле владельца.

Горе тому хору, где дирижёр глух

Никакой радар не определит место расположения души.

Забвенью преданные плачут.
Их помянуть надо, иначе.
Стоять у врат будут и ждать.
А как вне храма поминать?
Зажгу свечу, поставлю в угол.
Молча молитву сотворю.
Простите и земля вам пухом.
Глядя на Образ, говорю.
Простите, что земля в грехах.
Мы сами ее осквернили.
В мирском погрязли и в мечтах.
И чудо-вирус допустили.
Но солнце встанет и могилки.
Чуть-чуть покроются травой.
… показать весь текст …

Размышление над сложным, ныряние вглубь мысли за главным ядром разогревает мозг человека, делая его дееспособным длительное время.

Автор, благославляющий своё творчество в свободное плавание,
кривит душой, говоря, что пишет для себя. Это блеф чистой воды.

Второе и главное, прежде чем благословить свой труд, а он будет
прочитываться и просчитываться всесторонее желательными и не очень
оппонентами, надо его и себя к этому подготовить.
Как ребёнка, отправляющегося из родного дома в дальнюю дорогу
напитывают защитными силами, так и творчество — оно должно уметь
за себя постоять во всех случаях жизни.

Автор, естественно, мор…
… показать весь текст …

Скрипит под нос себе телега.
«Когда ж зима посыплет снегом.
Я б тарантас на сани поменяла.
Скриплю, скриплю — уже устала»
Тут колесо одно: «Смирись.
Все во время — такая жизнь».

В мае родиться — не маяться.
В мае лишь жизнь начинается.
Анютины глазки, ландыш, горлянка.
Всё зацвело и покрыло полянки.
А женщина мая — она ж незабудка.
Только взгляните в глаза на минутку.
Утонете в омуте чувств и желания.
Так пусть совершатся их ожидания.

Copyright: Валентина Захарова

На первом этапе любого, даже из рук вон выходящего случая, включаются сначала эмоции и никогда разум.
И только много позже вступает логика и начинается осмысление.
Это и есть момент истины, когда нужно принимать кардинальные решения.
Именно так и не иначе.

Заготовлю лето про запас.
Закопаю в уголке души.
И когда зима закружит вальс.
Капельку достать я поспешу.
Разведу в бокальчике бальзам.
На один единственный глоток.
Поднесу его к своим губам…
И прогонит лето холодок.

Касаются друг друга мыслями открытые души.

Сорока-белобока, хвостом ты зря трясешь.
И сплетнями своими меня не доведешь.
Знакома с Камасутрой и вычислить могу.
Была ли там измена, или простой загул.

Сорока белобокая, сними тенек с плетня.
Что он мне изменяет, всего лишь трепотня.
И даже, если было, так честь ему, хвала.
Последствия сжигает до самого дотла.

Домой приходит вовремя и семью бережет.
«Бес в ребро» бывает, так все это уйдет.
И не сороке, совушке, по мудрости судить.
Пожар не разгоревшимся надо потушить.

Ревность — это посягательство
на частную собственность.

Всегда есть за что попросить прощения. Тем не менее, это не то, что должно срываться с языка к месту и не к месту, как сейчас модно начинать диалог.
Первым, и это не обсуждаемо, звучит имя человека, ибо нет ничего более благостнее для нас, чем его звучание в красивой тональности.