Ах, сколько пишут мне: «О, дама!
Вам в наш журнал сейчас хоть прямо,
В газету или альманах!»
И я пишу: «Идите нах.»

мне на день рожденья
и на новый год
пишет кто угодно
но не ты урод

Остановись, Любовь, и посмотри…
К тебе в мольбе протягиваю руки…
Ты дверь телесной клети отвори,
Нет сил терпеть мне дальше боли муки…
Остановись, Любовь, на краткий миг…
Я знаю, время жизни на исходе…
Услышать мне б хотелось слов твоих
О тамошней, заоблачной погоде…

Я люблю тебя, небо, всяким:
И в сухую погоду, и в слякоть,
Чуть сливовым или кефирным,
Но люблю тебя больше мирным.

очень неохотно
лайкают и тут
до чего ж тяжёл ты
графоманий труд

влезу я в троллейбус
спросят где билет
вот скажу и выну
детский пистолет

А словом считается даже союз,
Частица и та им считается,
Но нас же, коллеги, терзает искус
Одним многословием маяться.
И вот уж не стих, а бассейн под пером,
В нём всё от и до — «филигранное"*…
Куда только деться нам с этим добром:
С «бассейном», с «тазами» и с «ваннами».

позабыв про совесть
наплевав на честь
прихожу сюда я
чтоб своё прочесть

Семь лет для семьи -это срок,
Трубит и горланит общественность.
Семь лет -и мужик за порог,
Как куль, с себя сбросив ответственность.
Прошла у бедняжки любовь
К жене и дитю-первокласснику,
Другую он ищет «Ассоль»
На сайтах -«ассОлезапасниках».
Семь лет как в тюряге отбыв,
Мужик срочно вновь женихается,
На прошлое прочно забив…
А баба с дитём загибаются.

хлынул чай горячий
мне на рученьки
собрала я маты
все до кученьки

А если у Любви сломались крылья…
А если со креста сошла Она,
Решив, что мало пользы от бессилья,
И сделалась для мира не виднА…
А если у Отца уже напрасно
Просить пощады грешникам теперь,
И нет дороги больше в край прекрасный,
А если ждёт всех ад, как жертвы зверь…
А если всё плохое счастья вместо…
Подумай… что б за жизнь тогда была…
Когда б Христос не весь прошёл путь крестный…
И не сказал: «Прости их всех» слова…

Как добивались вы любви в эс-эс-эс-Эре,
Любви народной, поэтессы и пииты?
То, к сожалению, для нас не всех открыто,
Ведь мы в другой живём сегодня атмосфЭре:
Нас не читает детвора в садах и классах,
Нас под гитару не поют юнцы у сквера,
Живём в сетях мы исключительно как масса,
Живём как бОмжи, по такому же примеру.
Наклянчив «бабок», агентурам мзду мы платим…
Ну, а народ, — ему сейчас «соплей» не надо, —
Интересует писанина только с матом,
Ему в угоду сквернословим до упада.
Заполучить бы нам любовь, хотя бы стайке…
Но мало знаем мы, сейчас все мало знают…
… показать весь текст …

Когда даётся шанс душой стать чище,
Мы лужу погрязнее тут же ищем.
_____________
А свиньи-то честней в своих болотцах:
Им шанс очистить душу не даётся.

Благословляйте женщин, о, мужи,
Пока в них, как в щитках, искрит надежда
На то, что вам они ещё нужны
В одежде- днём, а ночью-без одежды.

Накатила мигрень… голова моя словно арбуз,
Я лежу на боку, и, цепляясь руками за стену,
Проклинаю мигрень или хренов свинцовый картуз,
И судьбу -кровожадную бабу с загривком гиены.
Накатила мигрень… за окном то ли день, то ли ночь,
И галдёж без конца. Здесь, в столице, покой только в морге…
Я лежу на боку, как коряга с ветвями точь-в-точь,
А в моей голове отбивает морзянку эР. Зорге*

*Рихард Зорге

упорхнули чувства,
словно птички с ёлки,
убираю фото,
где вдвоём мы,
с полки.

Жена даётся мужику
Не для приказов, согласитесь,
Но он, как старшина в полкУ,
Жены проступков сделав синтез,
Анализируя, сошьёт
Наряд вне очереди строгий.
Она же мамке «SOS» пошлёт,
И вот уж мчится на подмоги
Генералиссимус в платке,
Глаза, что ружья для картечи…
Тогда мужик на поводке
Снуёт, лишившись дара речи.

Душа отболела, остыла,
А тело покамест живёт…
Не серо ему, не уныло,
Оно, как научено, в рот
Кладёт разномастную пищу
И ходит, и много так спит,
И правды с неправдой не ищет,
А просто плюёт да сопит,
И душу увядшую носит,
Не в силах её отделить,
Ни ласки, ни счастья не просит,
А только поесть да попить.

Я живу в России
И о ней молюсь,
Зарубеж коль мАнит,
За буИ держусь.

Отсутствие любви, как запертые двери,
Напрасна, ночь, твоя для пары темнота,
Коль вместо двух сердец -рассерженные звери,
Корми их не корми, — еда для них не та.
Вино пьёт жадно ночь, шатается и плачет,
Мол, в книгах о любви — бредовое враньё,
И в жизни ничего любовь давно не значит,
На рынке всяких чувств нет спроса на неё.