Люблю, люблю, люблю, пишу, пишу, пишу,
Родной, почувствуй, силу этих строчек,
О самом важном для тебя в них попрошу,
Чтоб на пути встречалось меньше кочек…

И расскажу, как без тебя порой грущу,
Приблизить мысленно желая встречу,
И представляю, как, обняв, не отпущу,
Игривый блеск в твоих глазах замечу…

Ты знаешь, можно бесконечно продолжать,
Но не вместить всех чувств в двенадцать строчек,
А чтобы в щедрости своей не задолжать,
Поставлю много смайликов и точек… :)

Заключи меня в объятия,
Сердце сжав до сладкой боли,
Чтоб ушла хандра-апатия,
Не играла больше б роли.

Молча выслушай стенания,
Потерпи чуть-чуть капризы,
Повторяй слова-признания,
Дав сыграть все антрепризы.

Ты пойми, так сильно хочется,
Слабой быть, слабее многих,
Сжечь сценарий одиночества…
Спуск с вершин хотя б пологий…

Гуляя в будни в центре днем по улицам известным,
Я заново влюбляюсь в атмосферу города,
Идя легко, без спешки, с настроением чудесным,
Прохожим улыбаться хочется без повода…

Когда нет суеты и непривычно малолюдно,
Знакомые дороги мне просторней кажутся,
И шаг мы замедляем со столицей обоюдно,
Выкраивая время на мечты отважиться…

Как редки, жаль, мои уединенные прогулки,
Но вдохновение мне каждая из них дарует,
А вечерами топот неприятный, слишком гулкий
Душевность у моей родной Москвы, увы, ворует…

Получила неожиданное сообщение в одной из соцсетей от незнакомца: «Катя! Ты очень красивая. Давай быть вместе. Будь женою моею? Жилье свое есть, хоть и ветхое, но в 23 км от Москвы. Будем вместе стремиться к лучшему». Сижу и думаю: «Продать что ли свою большую новую московскую квартиру, да и вторую тоже, и третью, бросить любимого человека, с которым уже несколько лет вместе стремимся к лучшему, и выйти замуж за этого потенциального нахлебника?»

Настоящая разлука — это смерть, остальное — препятствия к новым встречам, которые могут быть легко- или труднопреодолимыми…

Озябнув возле затухавшего костра,
Она к нему прижалась, чтоб согреться,
Одновременно же последняя искра,
Ее, мерцая, озарила сердце.

Застенчивой и робкой, искренне нагой,
Душа, любя, предстала без одежды,
А с ним и не смогла она бы быть другой,
Пока в ней огонек горит… надежды.

Судьба искры зависит от решения,
Которое он примет: разгорится,
А может за былые прегрешения
Исчезнет без следа огня частица.

Обстоятельства могут победить меня, тебя, наше 'мы', но только сама любовь никогда не проигрывает…

Красные заснеженные розы,
Милые замерзшие сердца,
Грели пальцы, обнулив угрозы,
Заставляя слезы замерцать.

Холоден рубиновый был отблеск
Чувств, сгоревших огненной зимой.
Ныла от слепых ожогов область,
Где клеймом: навеки ты не мой.

Ссыпала я лепестки в свой ящик.
Память запечатала конверт.
Смесь давно остывшего с кипящим
Лучший светлой грусти абсорбент.

Пришло, наверно, наше время
Начистоту поговорить,
Стряхнуть накопленное бремя,
Сердца друг другу отворить.

С тобой совсем немалый срок
Я рядом шла, держа за руку,
Оставив слезы между строк,
Давай обсудим мы разлуку.

Давно так мучает вопрос,
Кем на твоем пути я стала?
Ответ быть может очень прост,
Но я искать его устала.
… показать весь текст …

За мудрость и счастье обменной валютой
Слезливость дождей, неприкаянность слов,
Избитость восторгов и поиск уюта,
Когда безысходной тоской занесло
И душу, и мир неизбежности лютой.

Известно, что жизнь не тождественна го’дам,
А вечность — мгновения, вспышки и свет,
Пронзившие космос разгаданным кодом
Любви, обнимающей солнце.
Нас нет,
Где призраки прошлого снятся к невзгодам.

Спасибо за вечность и руку, сорваться
… показать весь текст …

Я иногда рисую себе картину черной краской, потом смотрю и думаю: «Нет, так дело не пойдет!», — и начинаю раскрашивать цветными.

Как много среди нас поклонников толпы,
Где истина — всё то, о чем пестрят столбы,
Как много среди нас поклонников расчета,
Где норма — проявленье льстивого почета.

Как много среди нас поклонников обрядов,
Где вера — ритуал, отнюдь не общность взглядов,
Как много среди нас поклонников усмешки,
Где помощь — фразы, брошенные вскользь и в спешке.

Как мало правды, искренности, прямоты,
Любви, сочувствия, душевной доброты,
Повсюду слышится смешное осужденье,
Ведь нашим миром правят миф и заблужденье.

Мир завертелся вдруг быстрее, когда увидела тебя, и ощущаю жизнь острее, теперь счастливая, любя.

Море, брызги, шум волны.
Сердце в ритме танго счастья.
Солнцем мысли все полны.
Друг у друга мы во власти.

Белый шелковый песок,
Нежность тех прикосновений.
Манго, сладковатый сок.
Яркий фейерверк мгновений.

На губах манящих соль.
Золотистый отблеск кожи.
Я босая, ты босой,
Страсть унять уже не сможем…

Заметив, что кто-то упал, светлый человек подаст ему руку и поможет подняться, а не впечатает еще больше в грязь своим осуждением.

Я жду тебя. Пусть говорят: «Не в моде ж».
В апрельских днях то холод, то тепло,
И кажется, что мир не так уж плох,
Когда по старой памяти приходишь.

Секундами взрывается пространство,
Зову «вчера» — сплошное ностальжи,
Там дом, уют и солнечная жизнь,
А «завтра» — повод для ненужных странствий.

«Сегодня» нет. В безвременье погаснут
Мечты, печаль и многое еще.
С судьбой у каждого неравен счет,
Есть у тебя я — только это ясно.

А нас бросает в зиму лето,
И в бриз морской врывается метель,
Поставь на чувствах символ вето,
Сквозняк сорвал дверь в глупости с петель.

Уже не юны, не подростки,
Моложе пусть, чем десять лет спустя,
Сломать шального ветра розги
Необходимый нам двоим пустяк.

Да знаю, что пуста бравада,
Не выживу одна в больной глуши.
В безветрие нужна прохлада…
Дыхание второй моей души.

«Что было бы, если бы» — тогда и мы были бы не мы, о настоящем видели бы только сны, о том, в котором воплотилось если бы…

Все критику по-разному воспринимают,
Кто посчитает, что способности ругают,
А кто спасибо скажет за «движение»,
За рамки собственного отражения.

Тот, кто силен, слегка расстроившись, очнется,
Его уверенность в себе не покачнется,
Вперед на баррикады ринется он смело,
И обязательно продолжит то же дело.

А тот, кто слаб, признает поражение,
И, падая до головокружения,
Он посчитает себя просто бесталанным,
И недругам такой исход будет желанным.

Неприятно знобит, и внутри холодок,
Пробежавшись от пяток до самого сердца,
Вдруг предчувствием бьет… Ты, мой опытный док!
Пропиши от тревоги скорее мне средство:
Я рисую картину мрачнее другой,
Непонятное что-то до паники гложет,
В ужасающих снах мне неведом покой,
И я необъяснимым терзаюсь в них тоже.
Ожидаю предательский страшный удар,
Да в малейшем я знаке увижу угрозу.
В наказание этот предвиденья дар
Дан. Ты, док, увеличь мне, пожалуйста, дозу!