Алкоголизм лечится, пьянство — нет.

И действительно, что может быть логичнее безумной, красивой, абсолютно неправдоподобной случайности?..

Двести лет назад историк Карамзин побывал во Франции. Русские эмигранты спросили его:
— Что, в двух словах, происходит на родине?
Карамзину и двух слов не понадобилось.
— Воруют, — ответил Карамзин…
Действительно, воруют. И с каждым годом все размашистей.

Молчание — огромная сила. Надо его запретить, как бактериологическое оружие.

Жизнь расстилалась вокруг необозримым минным полем.

Каждый прожитый день — ступенька в будущее. И все ступеньки одинаковые. Серые, вытоптанные и крутые…

— Есть ли у тебя какие-нибудь политические идеалы?
— Не думаю.
— А какое-нибудь самое захудалое мировоззрение?
— Мировоззрения нет.
— Что же у тебя есть?
— Миросозерцание.

Какое это счастье — говорить, что думаешь!
Какая это мука — думать, что говоришь!

Дочку мы почти не воспитывали, только любили.

«Я уверен, не случайно дерьмо и шоколад примерно одинакового цвета. Тут явно какой-то многозначительный намек. Что-нибудь относительно единства противоположностей!»

Русские писатели за границей вообще очень редко переходили на иностранную тематику. Бунин написал шедевр «Господин из Сан-Франциско», но иностранец у него условный, все проблемы разрешаются на метафизическом уровне, нет живого лица, тем более, что герой — мертвец. Так что даже Бунин не решился изобразить (а, может, и не сумел изобразить) живой туземный характер. Даже у Набокова, заметьте, русские персонажи — живые, а иностранцы — условно-декоративные. Единственная живая иностранка у него — Лолита, но и она по характеру — типично русская барышня.

Гений — это бессмертный вариант простого человека.

Человек способен на всё — дурное и хорошее.
Мне грустно, что это так.
Поэтому дай нам Бог стойкости и мужества.
А ещё лучше — обстоятельств времени и места, располагающих к добру.

Юмор — инструмент познания жизни: если ты исследуешь какое-то явление, то найди, что в нём смешного, и явление раскроется тебе во всей полноте. Ничего общего с профессиональной юмористикой и желанием развлечь читающую публику всё это не имеет.

«Я давно уже не разделяю людей на положительных и отрицательных. А литературных героев — тем более. Кроме того, я не уверен, что в жизни за преступлением неизбежно следует раскаяние, а за подвигом — блаженство. Мы есть то, чем себя ощущаем.»

—…У хорошего человека отношения с женщинами всегда складываются трудно. А я человек хороший. Заявляю без тени смущения, потому что гордиться тут нечем. От хорошего человека ждут соответствующего поведения. К нему предъявляют высокие требования. Он тащит на…
… показать весь текст …

«Министр культуры Фурцева беседовала с Рихтером. Стала жаловаться ему на Ростроповича:
— Почему у Ростроповича на даче живёт этот кошмарный Солженицын?! Безобразие!
— Действительно, — поддакнул Рихтер, безобразие! У них же тесно. Пускай Солженицын живет у меня…»

Мы любуемся первым снегом… Обретаем второе дыхание… Называемся третьей волной… Подлежим четвертому измерению… Тяготимся пятой графой… Испытываем шестое чувство… Оказываемся на седьмом небе…

— Вы филолог? — спросила Агапова.
— Точнее — лингвист. Я занимаюсь проблемой фонематичности русского «Щ»…
— Есть такая проблема?
— Одна из наиболее животрепещущих…

— Почему среди людей гораздо больше мрачных, чем веселых?
— Мрачным легче притворяться.

…портвейн мы наливали в полной темноте… НА СЛУХ.