Золотая любовь
поселилась
в алмазном сердце.
Верность
вкупе с заботой —
хоть сразу
на постамент…
Только твердость алмаза
не внемлет
несовершенству,
Только золото —
это же лишь
отраженный свет…

Мне кажется, если человек ни о чем в своей жизни не жалеет, значит, он кого-то зря обидел — и даже не заметил.

Если на всех плевать, рано или поздно утонешь. И никто не спасет!

Жизнь — это не книжка. А жаль.

Живи — как можешь, мысли — как хочешь.

Дети ведь почему жизнерадостные? Они не знают, что потом будет, и ждут хорошего. Мы, в сущности, тоже не знаем, что будет, но ждем в основном плохого.

Больно стучит о ребра — нету ему покоя.
Ноет, саднит, трепещет. Сердце — оно такое.
Как усмирить ни пробуй — страхи, любовь, тревога…
Сердце — оно живое. Радуюсь. Слава Богу.

Да что там героини труда, материнства и искусства… Лишь бы Ольга Бузова была счастлива.

Он был готов за ней
до самой преисподней.
Он душу за нее
нечистому продаст.
Но… «Полочку прибей». — 
«Я так устал сегодня!»
«Ты не починишь кран?» —
«Ой, только не сейчас!»

Ударим изысканным слогом по жаргонизмам! Ибо нефиг…

Разборки — дело мужчин. Дело женщин — разгребать последствия.

Самоуничтожение — попытка сбежать, не оплатив счет.

Спится всем сладко. Блаженны те, кому просыпаться сладко.

Мало счастья, любви, покоя, свободы, денег… Пока этого не лишишься совсем. Вот тогда и меньшему был бы рад…

Хватается за сердце праведник:
Переживаний — перебор!
А кто с похмелья пьет боярышник,
Не сердце — пламенный мотор.

Ни черта чужая мудрость не помогает, пока сам не собьешь в кровь душу.

Никого не учу. А если и говорю, как жить надо, — так это просто аутотренинг. Правда, в основном безрезультатный.

Человек считается единственным разумным существом на Земле. И единственным существом, активно уничтожающим самого себя. То ли разум примитивен, то ли для того и дан свыше.

Здорово вручить такой подарок, когда скажут: «Ух ты!!!» — и на время про тебя забудут.

Зло должно быть наказано! — считаем мы и берем на себя функцию Бога — судить и наказывать. Я не знаю, правильно это или нет. Но почему тогда мы не торопимся брать и другую функцию — искренне прощать раскаявшегося?