В далёкой юности был в нашей компании парниша — красивый, аж жуть. А поскольку был он постарше, то страсть как любил нас, девчонок, поучать: «Главное, как выйдете замуж — не обабиться! Обруч там крутите, диеты соблюдайте, но чтобы форму держали!» Прошло энное количество лет. Встречаю я его как-то. С очень милой женой. И жена его… Ну, обруч точно не крутит — не пролезет. А Серега… С каким обожанием он на свою ненаглядную смотрит — душа радуется! Да… Не знал он в юности, что влюбленный взгляд стройнит почище всех обручей и диет.

Какие мы — такая и жизнь.

Собирая ребенка в первый класс, чувствуешь себя предателем.)

Моё поколение суровое: в очередях выросло. Зато и главный закон общественной жизни усвоен: не лезть без очереди.

Если за счастье надо платить… на фига мне это счастье?

Такая я вся положительная! Жаль только, что ПРИСТУПООБРАЗНО.

Люблю такое вот затишье,
когда вот-вот солнцеворот,
а очень скоро, очень скоро:
На старт — внимание — Новый год!

Пусть придет к нам вирус счастья,
Всех охватит поголовно,
И не будет никакого
Нам спасенья от него!
И не будет никакого
Антивирусного средства,
Что могло бы наше счастье
Уничтожить-загубить!

В маленьком детском сердечке помещается столько нерассуждающей любви! Может, потому, что ему еще не мешает разум?

Лучше уж снегом на голову, чем обухом по голове…

Не то чтобы я совсем не верю в светлое будущее… Но старые колготки на всякий случай не выбрасываю.

Если у вас слишком любопытные соседи, представьте себя героиней реалити-шоу — и звездите по полной!

Два брательника, растерявшие родные зубы в жизненных испытаниях, сговорились однажды вставить себе наконец новые. И вставили. После долгих лет беззубой жизни сиять новенькими протезами — это было счастье. Не то чтобы братья были отпетыми пьяницами, но не обмыть событие они посчитали недопустимым высокомерием по отношению к этому счастью. И обмыли. Насквозь. Дабы не нервировать законных мегер, ночевать пошли к матери. Как уснули, помнят плохо, но когда проснулись — зубов не было. Нигде. Оправившись от первого потрясения, стали искать. Прошли все возможные пути отступления из кафешки, где происходило обмывание. Обследовали саму кафешку, мамину квартиру. Зубов не было. Мужики чувствовали себя детьми, у которых отобрали новогодние подарки… Может, даже плакали…
Зубы им через неделю выдала мать. Она их спрятала — в воспитательных целях. Мамы — они такие мамы…

Ранняя весна — как непьющая девушка на вечеринке. Сдержанна, скромна и осторожна…

Мы ничего, в сущности, не знаем друг о друге. Именно поэтому надо быть особенно бережными и осторожными в общении. Кто знает, какая боль сидит в человеке?

Приляжешь, бывает, вздремнуть — а в комнате муха. Лежишь и думаешь: то ли попытаться так уснуть — да муха, сволочь, не даст, то ли войнушку с ней начать — да ведь возбудишься и фиг потом уснешь. Хотя вообще-то я не про мух.

Дела домашние достали,
и совесть не даёт забить?
А ты на что-нибудь обидься
и отдыхай назло врагам.

Работать было бы намного легче, если б рядом не болталось столько бездельников с ложками…

Добрый у нас народ! Не успела обрадоваться, что у меня неурожай, как тут же нашлись те, которые не справляются со своим изобилием и тащат мне излишки с напутствием: «Теперь ты с этим парься!»

Мне кажется, сказать «Я тебя не люблю» очень трудно. П разным причинам. Одним страшно причинить человеку, любящему тебя, боль. Другим жаль добровольно отказаться от престола.