Если в прах ты, судьбою униженный, пал,
Если купол небесный тебя покарал,
Но и воду живую из рук подлецов
Не бери, хоть бы даже в огне ты сгорал.

Пока путем скитаний не пройдешь — напрасно счастья ждешь,
Пока слезы страданий не прольешь — напрасно счастья ждешь,
А почему — любой влюбленный знает:
Пока себя в себе ты бережешь — напрасно счастья ждешь.

Кто мы? Куклы на нитках, а кукольщик наш — небосвод.
Он в большом балагане своем представленье ведет.
Нас теперь на ковре бытия поиграть он заставит,
А потом в свой сундук одного за другим уберет.

С приходом сияния нового дня
днем меньше осталось у вас и меня,
ах, дни озоруют и век наш воруют
при свете ярчайшего в мире огня.

Как странник, павший в солонцах без сил,
Ждет, чтоб конец мученьям наступил,
Так счастлив тот, кто рано мир покинул;
Блажен, кто вовсе в мир не приходил.

Нет благороднее растений и милее,
Чем чёрный кипарис и белая лилея.
Он, сто имея рук, не тычет их вперед;
Она всегда молчит, сто языков имея.

Как прежнюю любовь забыть смогу я,
Когда глаза в слезах, душа в крови!

Я познание сделал своим ремеслом,
Я знаком с высшей правдой и с низменным злом.
Все тугие узлы я распутал на свете
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом.

Мы — послушные куклы в руках у творца!
Это сказано мною не ради словца.
Нас по сцене всевышний на ниточках водит
И пихает в сундук, доведя до конца.

До того как замрёшь на последней меже,
В этом мире подумать успей о душе,
Ибо там оказавшись с пустыми руками,
Ничего наверстать не успеешь уже

Важен не тот день, когда ты появился на свет, а день, когда свет появился в тебе.

Этот ценный рубин — из особого здесь рудника,
Этот Жемчуг единственный светит особой печатью.
И загадка любви непонятной полна благодатью,
и она для разгадки особого ждет языка.

Вместо солнца весь мир озарить не могу,
В тайну сущего дверь отварить не могу,
В море мыслей нашел я жемчужину смысла,
Но от страха её просверлить не могу.

Чтоб жизнь твоя в восторге расцвела, Должна смеяться радостно душа! Ты как молитву это повторяй, Скорбеть душе не позволяй. А если будут слезы и печаль, Пусть поезд-жизнь умчит все это вдаль. Сумей увидеть радостно рассвет, И станет он спасением от бед. Жизнь многолика! Важно нам ее принять В любых нарядах и понять, Что ты этим нарядам краски дашь, И что за грош ее ты не отдашь…

Жизнь-пустыня, по ней мы бредём нагишом.
Смертный, полный гордыни, ты просто смешон!
Ты для каждого шага находишь причину-
Между тем он давно в небесах предрешен.

Прощалась капля с морем -- вся в слезах!
Смеялось вольно Море -- все в лучах!
«Взлетай на небо, упадай на землю, —
Конец один: опять -- в моих волнах».

Из тех, что мир прошли и вдоль и поперек,
Из тех, кого Творец на поиски обрек,
Нашел ли хоть один хоть что-нибудь такое,
Чего не знали мы и что пошло нам впрок?

Некто мудрый внушал задремавшему мне: «Просыпайся! Счастливым не станешь во сне. Брось ты это занятье, подобное смерти, После смерти, Хайям, отоспишься вполне!».

Лучше быть голодным, чем есть что попало, лучше быть одиноким, чем быть с кем попало

В этом мире глупцов, подлецов, торгашей
Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,
Веки плотно зажмурь — хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей.