Каждый, кто вступает в соревнование с рабом, сам раб.

Как это приятно — ничего не чувствовать и всё же считаться живым.

Мир кишмя кишит людьми, которые умеют пускать пыль в глаза и кажутся умней, чем есть на самом деле. Они просто сбивают нас с толку книжной мудростью, разными фактами и иностранными словечками

Незанятые руки выполняют работу дьявола.

Нельзя стоять одной ногой в действительности, а другой в мечтах. Иначе для судьбы будет слишком велик соблазн разорвать вас пополам, прежде чем вы решите, какой путь вам избрать.

Кофе и настоящая бумажная книжка, утром, в будний день, даже если это длится всего две минуты, можно отнести к разряду самых дорогих радостей в жизни.

Если ты хоть немного научишься что-то делать — ты уже будешь одноглазым в царстве слепых.

Когда я был моложе — две жены тому назад, 250 тысяч сигарет тому назад, три тысячи литров спиртного тому назад…
---
Водитель спросил, не буду ли я возражать, если мы сделаем еще небольшой крюк… Тогда я еще не был боконнстом и потому с неохотой дал согласие.
Конечно, будучи боконистом, я бы с радостью согласился пойти куда угодно по чьей угодно просьбе.
«Предложение неожиданных путешествий есть урок танцев, преподанных богом», — учит нас Боконон.
---
— У тебя… у тебя есть еще кто-нибудь?
— Да. Много, — сказала она наконец.
— Ты любишь многих?
— Я всех люблю.
---
— Боконон учит нас, что очень нехорошо не любить всех одинаково. А твоя религия чему учит?
— У… У меня нет религии.
— А у меня есть! Прощай, человек без религии.

Кстати, Траут написал книгу про денежное дерево. Вместо листьев на дереве росли двадцатидолларовые бумажки, вместо цветов — акции, вместо фруктов — бриллианты. Дерево привлекало людей, они убивали друг дружку, бегая вокруг ствола, и отлично удобряли землю своими трупами.
Такие дела.

Наука — это колдовство, которое действует.

Более защищённого от обид человека свет не видал. Люди никак не могли его задеть, потому что людьми он не интересовался.

Люди умнеют, как слоны, которые в минуту опасности говорят: «Эге, мы в опасности, но всё будет путём, только надо весу поднабрать, фунтов 200−300», — или как жирафы: «Жизнь — дерьмо, но всё наладится, если только у нас шеи ещё чуток вырастут.»

Я поискал в Библии, на столике в мотеле, описание какого-нибудь огромного разрушения.
«Солнце взошло над землею, и Лот пришел в Сигор. И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба. И ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и произрастания земли».
Такие дела.
В обоих городах, как известно, было много скверных людей. Без них мир стал лучше. И конечно, жене Лота не велено было оглядываться туда, где были все эти люди и их жилища. Но она оглянулась, за что я её и люблю, потому что это было так по-человечески.

Мы таковы, какими себя воображаем.

Будь мягким. Не позволяй миру сделать тебя жестоким. Не позволяй боли заставить тебя ненавидеть и не допусти, чтобы горечь укрК. ВоннегутБудь мягким. Не позволяй миру сделать тебя жестоким. Не позволяй боли заставить тебя ненавидеть и не допусти, чтобы горечь украла твою сладость.

Он сознавал всем сердцем, что человечество зашло в жуткий тупик, но это был настолько логически обоснованный тупик, и его завели в него настолько умно, что он не видел, куда еще могло бы привести историческое развитие.

Тогда бог даст, когда ты сам о себе побеспокоишься.

Каждый раз, стоит в нашей стране появиться хоть чему-то, по-настоящему достойному, как его обязательно разорвут в клочья и швырнут толпе.

«Такова структура данного момента», — отвечают Тральфамадорцы на все «почему»

«Над чем бы ученые ни работали, у них всегда получается оружие».