Что ложью началось, то ложью и должно было кончиться; это закон природы.

Вся Европа, по крайней мере первейшие представители её, вот те самые люди и нации, которые кричали против невольничества, уничтожили торговлю неграми, уничтожили у себя деспотизм, провозгласили права человечества, создали науку и изумили мир её силой, одухотворили и восхитили душу человеческую искусством и его святыми идеалами, зажигали восторг и веру в сердцах людей, обещая им уже в близком будущем справедливость и истину, — вот те самые народы и нации вдруг, все (почти все) в данный момент раз…
… показать весь текст …

— Приходит она, этта, ко мне поутру, -- говорил старший младшему, — раным-ранешенько, вся разодетая. «И что ты, говорю, передо мной лимонничаешь, чего ты передо мной, говорю, апельсинничаешь?» — «Я хочу, говорит, Тит Васильич, отныне, впредь в полной вашей воле состоять». Так вот оно как! А уж как разодета: журнал, просто журнал!
— А что это, дядьшка, журнал? — спросил молодой. Он, очевидно, поучался у «дядьшки».
— А журнал, это есть, братец ты мой, такие картинки, крашеные, и идут они сюда к здешним портным каждую субботу, по почте, из-за границы, с тем то есь, как кому одеваться, как мужскому, равномерно и женскому полу. Рисунок, значит. Мужской пол всё больше в бекешах пишется, а уж по женскому отделению такие, брат, суфлеры, что отдай ты мне всё, да и мало!
— И чего-чего в ефтом Питере нет! -- с увлечением крикнул младший, — окромя отца-матери, всё есть!
— Окромя ефтова, братец ты мой, всё находится, -- наставительно порешил старший.

/Без какой-нибудь цели и стремления к ней не живет ни один жив человек. Потеряв цель и надежду, человек с тоски обращается нередко в чудовище…/

Человек всю жизнь не живет, а сочиняет себя, самосочиняется.

Честный и чувствительный человек откровенничает, а деловой человек слушает да ест, а потом и съест

Другой никогда не может узнать, до какой степени я страдаю, потому что он другой, а не я.

Жизнь без любви — не жизнь, а существование. Без любви жить не возможно, для того и дана душа человеку, что бы любить.

Что же касается до того, какой я человек, то я бы так о себе выразился: «Я человек счастливый, но — кое-чем недовольный».

Фёдор Достоевский

«Пред иною мыслью станешь в недоумении, особенно видя грех людей, и спросишь себя: „взять ли силой, или смиренною любовью?“ Всегда решай: „возьму смиренною любовью“. Решишься так раз навсегда, и весь мир покорить возможешь. Смирение любовное — страшная сила, изо всех сильнейшая, подобной которой и нет ничего.»

Ф. М. Достоевский, «БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ»

В последнее время и он меня мучил: все это было натурально, люди и созданы, чтоб друг друга мучить.

— Друг мой, настоящая правда всегда не правдоподобна, знаете ли вы это? Чтобы сделать правду правдоподобнее, нужно непременно подмешать к ней лжи. Люди всегда так и поступали.
…

Знаете ли, что все это было нарочно сшито белыми нитками, чтобы заметили те… кому надо

Происходит только то, что должно происходить!
Все начинается вовремя! И заканчивается тоже!

Религия есть только формула нравственности.

Я слишком много болтаю. Оттого и ничего не делаю, что болтаю. Пожалуй, впрочем, и так: оттого болтаю, что ничего не делаю.

Дура с сердцем и без ума, такая же несчастная дура, как и дура с умом и без сердца.

О, низкие характеры! Они и любят, точно ненавидят!

Возбуждение сострадания к осмеянному и не знающему себе цены прекрасному и есть тайна юмора.

Фёдор Михайлович Достоевский

А бабушке все бы в старину! И моложе-то она была в старину, и солнце-то было в старину теплее, и сливки в старину не так скоро кисли, — все в старину!
---

Мечтаю видеть и как бы уже вижу ясно наше грядущее: ибо будет так, что даже самый развращенный богач наш кончит тем, что устыдится богатства своего пред бедным, а бедный, видя смирение сие, поймет и уступит ему с радостью, и лаской ответит на благолепный стыд его.