Фима, а вот ви мене скажите, пенсионная реформа это навсегда?
…Ви мене сами скажите Жора, зарплата ваших продавцов, это навсегда?
…Пока навсегда.

Фима, а шо ви думаете за нашего Президента?
Тоже шо за нашего Моню — молодой и всё впереди.
Он таки приехал до нашего дяди Бори, и попросил — дядя Боря, сделайте нам таки государство, а ми так немножко добавим сала, цибули и вишиванки.
Дядя Боря сказал шо подумает.

-И шо я вам скажу Фима, окружающий мир нам ничего не должен, а вот Моня должен.
-Моня всем должен Жора и даже мне, но похоже никому не обязан, и не собирается.
-Так пошлите к нему Борю.

Говорить о том, что любовь к котам и кошкам, притупление негативной реакции на их вонь и шерсть вызвана вполне конкретным вирусным заболеванием поражающим нервную систему человека — токсоплазмозом, в нашем обществе небезопасно.

Разбудите меня через пятьсот лет… пьют и воруют, у нас так заведено, здесь можно подешевле всё равно поламают, не пить мы не можем…)

Как говорил «товарищ» Геббельс, любой человек так или иначе, по своей природе «будет оставаться животным».
И сдерживать его инстинкты можно только при помощи воспитания, начиная с детства. В последствии, эту роль берёт на себя либо религия, либо партия, либо местный авторитет, при помощи которых пишутся законы. Невыполнение законов ведёт к принудительной изоляции, или вообще к казни. В каждом государстве методы имеют свои различия, но это непринципиально.

Фима, а Ви уже слышали арию князя Данилова?
-Данила Московский?
— Нет Данила — Киевский.
Очень хороший голос — «О дайте, дайте мне ракету, я свой позор сумею искупить.»)

Эволюция и вообще, любые изменения это и есть страдания, Жора.
Так сказал наш великий неМоисей, Будда.
-Избежать их никаким образом нельзя.
-Это шо Фима, Ви намекаете на моё увольнение?
-Как раз нет, Жора…
-Но, предупреждаю, вилетим сразу и вместе.)

Фима, а за что нас так не любит пресса, и отдельные граждане?
-За нашу последовательную и принципиальную позицию.
— Это вы про устройство мира?
— Нет Жора, это я про вашего прадедушку, который уже сто лет должен нашему банку деньги.
-Так он же уже умер.
-Умер — шмумер, а долг остался.