Всегда найдется ширма, за которую можно спрятаться; у каждого начальника есть свой начальник; предписания, указания, распоряжения, приказы и, наконец, многоголовая гидра Мораль — Необходимость — Суровая действительность — Ответственность, или как ее там еще называют… Всегда найдется ширма, за которую можно спрятаться, чтобы обойти самые простые законы человечности.

Но, кроме того, счастье нагоняет скуку, а несчастье — нет. О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролет.

Как это ни странно, но всяческие беды и несчастья на этом свете очень часто исходят от людей маленького роста; у них гораздо более неуживчивый характер, чем у людей высоких.

Ненависть — это кислота, которая разъедает душу, все равно, ненавидишь ли сам или испытываешь ненависть другого.

… Когда одна сторона только поддакивает, взаимопонимание даётся удивительно легко.

Ты, повстречавшаяся мне на этой планете, где существуют сотни тысяч других, лучших, более прекрасных, умных, добрых, верных, рассудительных… Ты, подкинутая мне судьбой однажды ночью, бездумная и властная любовь, ворвавшаяся в мою жизнь, во сне заползшая мне под кожу; ты, не знающая обо мне почти ничего, кроме того, что я тебе сопротивляюсь, и лишь поэтому бросившаяся мне навстречу. Едва я перестал сопротивляться, как ты сразу же захотела двинуться дальше. Привет тебе! Вот я стою здесь, хотя дума…
… показать весь текст …

Успех в любви отбирает сил не меньше, чем неудача.

Женщина может к чему угодно привыкнуть и от чего угодно отвыкнуть, если полагает, что это ей идёт или нет.

Иногда и любовь не в радость, не правда ли?

— Иногда человек теряет мужество, — сказала Наташа. — А иной раз кажется, что к разочарованию можно привыкнуть. Но это не так. С каждым разом они причиняют все большую боль. Такую боль, что становится жутко. Кажется, будто с каждым разом ожоги все сильнее. И с каждым разом боль проходит все медленнее. — Она подперла голову рукой. — Не хочу больше обжигаться.

..
Любовь как болезнь — она медленно и незаметно подтачивает человека, а замечаешь это лишь тогда, когда уже хочешь избавиться от неё, но тут силы тебе изменяют.
.

Странно, как много думает человек, когда он в пути. И как мало, когда возвратился.

Он появится и разрушит все и будет самим собой, таким, какой есть. И ты будешь его любить таким!!!

Лучше всего получается остановить человека бессмысленным вопросом.

Ожидание разъедает душу.

В том, что жизнь есть все-таки жизнь убеждаешься каждый раз, когда вынужден ею рисковать.

Любовь — это борьба. И главная опасность — желание отдать себя целиком. Кто сделает это первым, тот проиграл.

Она дрожит, смотрит на меня и прижимается ко мне, а я обнимаю её, мы обнимаем друг друга — двое чужих людей, которые ничего не знают друг о друге и обнялись потому, что не понимают друг друга, и один видит в другом не того, кем тот является на самом деле; и всё-таки они черпают утешение даже из этого непонимания, двойного, тройного, бесконечного; и всё-таки это единственное, что, подобно радуге, кажется мостом там, где никакого моста не может быть и где есть лишь отражение друг в друге двух зеркал, многократно повторяющееся и уходящее в пустоту все более отступающей дали.

«Ни для кого на свете земля не означает так много, как для солдата. В те минуты, когда он приникает к ней, долго и крепко сжимая ее в своих объятиях, когда под огнем страх смерти заставляет его глубоко зарываться в нее лицом и всем своим телом, она его единственный друг, его брат, его мать. Ей, безмолвной надежной заступнице, стоном и криком поверяет он свой страх и свою боль, и она принимает их и снова отпускает его на десять секунд, — десять секунд перебежки, еще десять секунд жизни, — и опять подхватывает его, чтобы укрыть, порой навсегда.
Земля, земля, земля!.. "

Вечно мы забываем, что в любое время можно самому поставить точку.
Мы получили это в дар вместе с, так называемым, разумом.