Самый разбитый нос у самого младшего.

Утро. Постель. Хочется кофе или пива. Открываю глаза. Нет. Можно сказать, что я их разрываю. Один открылся. Утро — есть, постель, вроде, тоже. Увы, помятая не той, что хотел. О! Это же моя рубашка. Почему она в ней? Ах, готовит кофе. Это простительно.
Память, возвращайся!
Как её зовут? Где? Почему? Зачем она нацепила мою рубаху? От возмущения открылся второй глаз. Она уже поёт. Поёт? Караоке? Нет. Это я помню. Не помню боулинг. Совсем. Неужто повезло?
Кофе готов. Она идет. А я, неужели, не готов? Нет. Да. Да, я готов выпить кофе. Но ещё больше я готов посетить туалет. Выбираю туалет. С каждой секундой становится легче. Пока мозг не захватывает мысль о моей рубашке… и той, которая расхаживает в ней. К вопросам — где, зачем, почему, добавился не менее умный — на фига?
Из туалета — стрелой в постель. Под одеяло с головой. Тишина.

Зачем и почему она ушла? Где её искать? Почему всё так?

Как имущество при разводе не дели, всё равно не жалко бывшую половину.

Собирая в лесу ягоды, пока разрешено не петь.

Детские вопросы могут загнать не только в энциклопедию, но и в угол.

Была бы сама хороша, так и не узнала бы никогда, насколько жизнь бывает хороша…

Путь к разбитому корыту — неверно выбранный дед.

Встретила своего старого знакомого, жена у него — медик. Сразу стал жаловаться:
— На операцию надо ложиться, жена отправляет, уже договорилась. Храплю я сильно по ночам… Боюсь ужасно, но разве с ней поспоришь?! Что делать — не знаю.
— Не вздумай ей изменить, — не удержалась я.

Мы не можем быть с Вами счастливы даже на минуточку…

Сколько по бабам не ходи- любви детей не сысчешь. а в старости — сысчи- не сысчи, а только беззубым ртом и присвистнешь.

Имея твёрдую позицию в жизни, оказывается, что имеешь шаткую…