Сначала было слово
и слово это — Бог!
Потом дошло до двух, а после и до трех…
Никто не понимал, что это лишь пролог —
И вот вам графоман!
И вот вам демагог!..

Вы помните легенду о Тарзане?
Так это ж наш мужик — Иван Сусанин!

Умение слушать не менее ценное качество, чем умение говорить

Русским раньше помогал местный и ужасный генерал Мороз.
Теперь очаровательная зарубежная фея Тупость.

У ограниченности грани
ни в коей мере не блестят,
на них налет какой-то дряни,
Их всех лапошат как хотят!
Им, посулив златые горы
легко накинуть удила.
А на глаза надвинуть шоры.
И все: Вперед!
Гип — гип — ура!

Та мечта побеседовать с Богом
До сих пор у меня не сбылась.
Может, мыслю немного убого?
Не унять мне душевную страсть?
Не вписался я в нищие духом —
обошла, видно, кротость меня,
ведь ушедшим врагам мягким пухом,
не хочу, чтоб стелилась земля.

Не скорблю о грехах своих тяжких —
Просто нет на моем их пути,
Ну, а мелкие — это все дрязги,
и по жизни их не обойти.
Но зато алчу правды я сильно,
… показать весь текст …

Однажды бес в меня вселился,
Хоть три недели я не пил.
Вот он уж тут повеселился…
А мне свинью он подложил.

Все то, что я скрывать пытался,
И за душою накопил,
Я выдал всем, кто повстречался,
И никого не пропустил.

С утра дал сыну подзатыльник —
Он год назад разбил стекло,
Жене сказал про вид дебильный,
Потом поехало-пошло …
… показать весь текст …

Когда б была молитва от морщин,
Седых волос и старческих маразмов,
Тогда б молились все мы как один
С усердьем и большим энтузиазмом.

Нам выпить под капусточку — отрада —
миролюбиво мы на мир глядим.
Нам и чужого коньяка не надо —
и водки мы своей не отдадим!

Над головой сияли звёзды. Я чувствовал, как они меня влекут и зовут к себе. Мне оставалось лишь разорвать земное притяжение и оказаться средь них.
Я лихорадочно начал искать кнопку запуска и вдруг нащупал её в кармане…
Но это оказалась пробка от пива, а сам я лежал в какой-то подворотне и был заправлен совсем не тем горючим.

Стала жизнь ни на что не похожа.
Видно, близится дело к концу —
Бьёт наотмашь по мордам, по рожам,
А бывает, кого по лицу.
Нет, конечно же — это негоже,
Ладно там уж льстецу, подлецу,
Им бы вот и хлестала по рожам,
Ну, а мне-то за что по лицу?
Обращаюсь к тебе, милый Боже,
С очень маленькой просьбой о том,
Чтоб смотрел повнимательней всё же
И не путал бы рожи с лицом.

из первых книг

Нам выпить под капусточку — отрада!
Миролюбиво мы на мир глядим.
Нам и чужого коньяка не надо,
И водки мы своей не отдадим!

1. Чувства, рождённые в сердце, подобны живому цветку, и жизнь их недолговечна. Но вложенные в слова, они могут храниться долго, подобно цветку в гербарии.
А когда они проникнут в чей-то разум и возбудят его, то тут же оживут и вновь превратятся в живой благоухающий цветок, чаруя чьё-то сердце.

2. Зажечь можно только те души, в которых есть чему гореть.

Проверяй все время сдачу —
мне напутствовал отец, —
ошибиться может каждый —
даже честный продавец!

Ни Библию ни Капитал я не читал,
Но по названию — Капитал мне ближе.

МНЕ 70 — а я еще президентом становится все не собираюсь — не созрел.

Он был потомственный чиновник,
включая деда и отца.
Жаль предок мой не уголовник,
а то убил бы подлеца!

Кипят котлы, чуть пахнет серой,
Рабочий перестук копыт,
А визави зовут Валерой,
Он мой налаживает быт,
Дровишек под котёл подбросит,
Пересчитав грехи мои.
— Ну как дела? — 
бывает, спросит.
— Нормально. Ну, а как твои?

Он за рогами чуть почешет,
Уставясь в чёрный потолок:
— Да ничего, вот, правда, леший,
Кузен мой, подзапил чуток,
… показать весь текст …

Иду, смотрю, Мороз ко мне спешит,
Ну надо же, не вовремя как встретил!
Меня узнал он сразу: — Ба, пиит!
Я отвернулся, сделал вид, что не заметил.

А он дорогу сразу преградил,
Меня окутал перегар сивушный,
Сначала крепко за нос ухватил,
Потом прилично ущипнул за уши.

Как прыткий заяц, я домой бежал —
Так в тот момент я до тепла был жадный,
Пока бежал, я пару раз упал
И третий раз — уже в своей парадной.
… показать весь текст …

Он сначала был бдительным, потом стал мнительным, затем и мнительным и бдительным. Он ходил и постоянно оглядывался, а из-за угла сначала выглядывал. Кроме того он боялся утонуть, отравиться, выпасть с пятого этажа (хотя и жил на первом), попасть под трамвай или под убийственное воздействие электрического тока. Своей мнительностью он терроризировал и себя и окружающих. Они ему не завидовали, понимая, что жизнь у него настоящая каторга. Зависть появилась позже, когда эта самая каторга счастливо закончилась. Он умер своей смертью ночью во сне с безмятежной улыбкой на губах.