Самой холодной зимой я узнала, что внутри меня — непобедимое лето…

Жить страстями может только тот, кто подчинил их себе.

Eдинственные стоящие вещи — человечность и простота. Даже не так: единственное, что нужно — это подлинность, а человечность и простота в нее вписываются.

Ничтожество и величие этого мира: в нём совсем нет истин, только любовь.
Царство Абсурда, спасение от которого — в любви.

* * * *

Для меня: если бы любое из моих чувств было единственным, я подчинился бы ему. Мною всегда владеют одновременно два противоположных чувства.
Прогресс в материальном положении неизбежно и в весьма значительной степени делает человека лучше. Но за известным пределом, когда приходит богатство, он становится вреден. На этом-то рубеже и балансирует мораль.

* * *
Практ…
… показать весь текст …

В этом мире конфликтов, в мире жертв и палачей, задача думающих людей в том, чтобы не быть на стороне палачей.

У возлюбленных есть кое-что общее с Бонапартом:
они всегда думают одержать победу там, где все терпели поражение.

Если душа существует, неверно было бы думать, что она дается нам уже сотворенной. Она творится на земле, в течение всей жизни. Сама жизнь — не что иное, как эти долгие и мучительные роды. Когда сотворение души, которым человек обязан себе и страданию, завершается, приходит смерть.

Оправдание абсурдного мира может быть только эстетическим.

Болезнь не дает передышки.

Так уж устроен человек, это двуликое существо: он не может любить, не любя при этом самого себя.

Будь я деревом или животным, жизнь обрела бы для меня смысл. Вернее, проблема смысла исчезла бы вовсе, так как я сделался бы частью этого мира. Я был бы этим миром, которому ныне противостою всем моим сознанием.

«Гуманизм пока ещё не наскучил мне: он мне даже нравится. Но он мне тесен».

Самая горькая ошибка — заставить человека страдать.

В большинстве случаев любовь — порождение тщеславия или скуки.

В настоящей страсти должна быть капля жестокости. А в любви — чуточку насилия.

Всегда просто быть логичным, но почти невозможно быть логичным до самого конца.

Человек — это единственное существо, которое боится быть тем, что оно есть.

Разве для того, чтобы любить сильно, необходимо любить редко?

Больше всего нам мешает ускользнуть от судилища то, что мы первые выносим себе приговор.

Теперь я знаю, человек способен на великие деяния. Но если при этом он не способен на великие чувства, он для меня не существует.