Кто хоть одного ребенка вырастил, тот рукой меряет температуру с точностью до двух десятых…

Каждому человеку судьба нальёт столько литров удачи, сколько поместится в бензобак его смелости.

… если не решиться посмотреть судьбе в глаза, она обязательно догонит и пнёт в спину.

— У броненосцев почти не было свадебных обрядов, был только один: молодые супруги открывали друг другу слабые места в своей броне. Потому что у любой брони, даже самой совершенной, всегда найдется слабое место. И, зная такие места друг у друга, супруги всегда сражались в паре — чтобы вовремя прикрыть.
— Где же они сейчас? — спросила на этот раз Дея.
— Когда муж и жена переставали доверять друг другу, — медленно сказал Грэм, — это означало почти верную смерть одного из них… или обоих. Потому что оба знали, куда бить, чтобы броня треснула. Вопрос был только в том, кто ударит первым.

Одна скрипочка была очень маленькая. Прямо как игрушечная. У нее была головка, шейка, усики — все как у обычной скрипки. Но она называлась «восьмушкой» — потому что была почти в восемь раз меньше обычной скрипки.

Сперва скрипочку подарили маленькому мальчику, которому было пять лет и который был только чуть-чуть повыше стола. И мальчик в первый раз взял ее в руки, и стал играть — «вя, вэ-а…» — медленно и скрипуче.
Скрипочка терпела. Она знала: всему надо учиться потихоньку и понемногу, но кажды…
… показать весь текст …

Тот, кто летал на драконе, никогда не сможет жить согласно дворцовым Ритуалам. Умрет от тоски.

Тяжело быть прежним в мире, который меняется.

Нет ничего хуже — привязаться, перегорев, а потом привязаться опять. Это мучительно. Это — почти наверняка смертельно…

Мира, каким вы его видите, не существует. Каким вы его воображаете — не существует и в помине. Некоторые вещи кажутся вам очевидными, а их просто нет.

Счастливы курицы. Могут накрыть потомство крыльями, свято уверенные, что уж под крышей-то из перьев цыпленку ничего не грозит.
Глупые, счастливые куры.

Людям отведено столько лет жизни, сколько нужно для исполнения жизненной задачи (…) Дольше всех живут мастера-ремесленники. Для них возраст — инструмент, они должны накопить умения и передать их. Умения, а не знания. Чуть меньше живут учёные и колдуны — они учителя, они должны засадить молодежь за книги и потом спросить урок. Женщины живут дольше мужчин — рожают, нянчат, потом передают опыт, как нянчить и рожать. Мужчины живут, пока есть силы работать. А короли умирают в тот момент, когда наследник входит в возраст.

Знаешь, если человек счастлив — это его заслуга.

Нет закрытых путей. Есть пути, которые хорошо охраняются.

— Я его не люблю. Я… с ним дружу.
— Ты за него боишься. Любят не того, кто возбуждает, а того, за кого страшно…

Не позволяй себя разозлить. Ищи аргументы. Если понимаешь, что тебя не слышат, — промолчи. Не надо никого злить ради удовольствия: это недостойно. Будь милосерден.

Не беда, если душа выжжена солнцем — страшнее, если ее опустошило пожарище.
Не беда, если не знаешь, куда идешь — хуже, когда идти уже некуда.
Вставший на путь испытаний не сойдет с него, даже пройдя до конца.
… Ибо путь бесконечен.

Если любишь кого-то, попробуй его рассмешить.

— Она врала тебе от начала и до конца!
— О благородных дамах не говорят «врала». Говорят — «не открывала всей правды».

… слишком острые темы — все равно что слишком острые приправы. Кто-то любит… Кому-то противно. И нельзя же всю жизнь питаться одним хреном…

Развитие — продукт конкуренции, нет конкуренции — нет развития.