И вот снова становится ясно, что тебе ничего не принадлежит, что любое «твое» может кончится, исчезнуть, перейти к другому. И снова стоишь с пустыми руками. Мы здесь лишь гости, а потому, какие бы славные игрушки нам не показывали, все их придется вернуть, каждый раз вспоминая при том, что это не наше, что скоро и вовсе придется совсем отсюда уйти. С пустыми руками. С пустыми ли? Может, просто со свободными, чтоб там, куда мы вернемся, Кого-то обнять, чтоб подать Ему руки. Каждая потеря — опыт смерти, который помогает найти себя самого, разглядев на опустевших ладонях линии подлинной жизни.