`
Не полюбим вовек васильковое поле,
где от отдыха путник судьбою гоним,
где цветы о своей не поведают боли
ибо некому в мире прислушаться к ним.
Пусть пасутся стада над равниной зелёной
и закат не сулит им кровавых смертей,
вряд ли помнит земли материнское лоно
колыбели её не знававших детей.
И клубится вдали некий морок неясный,
то и дело в туман вовлекающий нас, —
в тот далёкий, где в камне и в стёклах пространство,