Мерцает светом лунная дорожка. Чуть слышен звук шагов в ночи… Уходит, навсегда уходит кошка, которую не смог Он приручить…

А ты меня не провожал бы, ласковый —
Не по сезону нам прощанья бурные.
Уже привычно прятать грусть под масками,
С утра улыбку надевать дежурную.

Иди, не стой, как истукан, на лестнице,
Не провожай, не утешай, не спрашивай.
Ну, не судьба… ну, что теперь, повеситься?
Прощай! И в губы не целуй — накрашены.

Да не реву, хоть я актриса скверная —
Блестят глаза, как две монетки медные…
Скажи, ей тоже не до смеха, верно ведь,
Когда молчишь, как будто душишь медленно?
… показать весь текст …

Замираешь оранжевой бабочкой на холсте,
Но в груди поднимается чёртов девятый вал…
Это блажь или кара — отчётливей помнить тех,
Кто больней тебя убивал.

Задыхаюсь в твоем молчании, едва жива,
Изнутри разрастается вечная мерзлота.
Я дышу. А когда мое сердце трещит по швам,
Я берусь неумело и наспех его латать.

Я терплю, пусть исколоты пальцы и рвется нить.
Мне одно твое слово, как нищему горсть монет.
Я и рада бы, знаешь, забыть тебя, не звонить…
Только верного способа выжить при этом нет.

Я держусь, даже если все шансы равны нулю,
[Разрывает и ширится вечная мерзлота].
Вся беда в том, что я постоянно тебя люблю,
А тебе обо мне вспоминается… иногда…

Не срослось… Не сложилось… Поникло… Разбилось… Сломалось…
Мы в попытках наладить по мелочи
важное рушим…
А казалось, для счастья и надо-то — самую малость…
Не случилось… Я к старым своим возвращаюсь игрушкам…

Возвращаюсь к себе. Вновь достану из пыльных архивов
Все, что было когда-то моим — звонкий смех и беспечность…
Видит Бог, я такой не была уже целую вечность —
Беззаботной, летящей на свет, и безумно счастливой…

Часто судьба увлекала меня задачками,
Выбором между сердцем и неизбежностью,
Как нерадивая мать, кормила подачками
С барских столов неиспитой любви и нежности.

Вдруг одарить решила меня, проказница,
Чудо свершила, звезды в глаза насыпала,
Крылья свои дала, и уже без разницы,
Сколько прошедших бед мне на долю выпало.

Я тебя пью взахлеб, как вино игристое,
Каждую каплю терпкую остро чувствуя.
И как удалось мне эту разлуку выстоять,
Ловко поймать в ладошки с небес звезду свою?!!
… показать весь текст …

Сцена пятая. Акт четвертый. Играю стерву.
Роль банальна, но я с ней справляюсь совсем неважно:
Что есть сил зажимая гитарные струны-нервы,
Хохоча, козыряю короной своей бумажной.

Чтоб никто не заметил в толпе, как немеют руки,
Что корона — бумажная, вытерта и помята…
Так уж вышло, что в этом столетии в моде суки,
А простые (без пафоса) девочки — вне формата.

Что ни день, то опять декорации и гастроли —
Надевать эти глупые маски, шагать по сцене…
Кто бы знал, как я жутко устала от этой роли,
Но хороших и добрых сегодня никто не ценит.

Словно нехотя,
медленно небо бросает снежинки.
Видно, жалко небесной конторе для нас красоты.
Снова осень зиме уступила в немом поединке,
А мороз, как в насмешку,
на стёклах рисует цветы.

Это тихое счастье — стоять посреди снегопада,
И смотреть, как снежинки беспечно летят с высоты…
Даже небо не знает, за что мне такая награда,
Только сердце забилось сильней
в двух шагах от мечты.

Упиваясь игрой, по привычке считаешь шансы,
А ведь ты для нее — что-то вроде обычной шалости.
У таких, как она, под рубашкой железный панцирь;
У нее на тебя ни надежд, ни любви, ни жалости;
У нее без тебя все пучком — кот, работа, танцы…
Плюнешь, выдохнешь: «сука!». Бессмысленны объяснения.
А она промолчит и поправит свой прочный панцирь,
Прикрывая в груди проникающие ранения.

А я ушла в себя…
Легла на дно затопленная штормом каравелла.
Дошедшим до последнего предела,
На дне, ты знаешь, самое оно!
А я ушла в себя…
Легла на дно,
Уютно в ил морской зарывшись брюхом.
Там где-то наверху тепло и сухо.
А здесь, внизу, мне как-то все равно…
Мой мир разрушен, вывернут, разлит…
В мозгу засело что-то вроде мысли.
В программе сбой и файлы все зависли…
Перезагрузка… Ctrl Alt Deletе …

Пыльный город распят дождём,
Пёстрой лентой на карту брошен…
Плакать каждому, кто рождён.
Думай, девочка, о хорошем
Пей шампанское, смейся, пой,
Носик выше, спина прямее.
Слышишь, славная, я с тобой,
Я держу тебя, как умею.
Будут праздники и цветы
[Проглотить бы пуд соли с перцем].
Я такая же, как и ты —
Ежедневно латаю сердце.
Будут радости [пусть пока
Нас пинают, как мяч футбольный]…
… показать весь текст …

Штиль. И ни слов не осталось, ни острых рифм,
Смятая память, покоится под замком —
Небу за счастье оплачен сполна тариф.
Тёплая нежность пятнистым слепым щенком
Дремлет за пазухой. Больше ни слёз, ни чувств,
Рвущих аорты, ломающих изнутри …

Я улыбаюсь сама себе и молчу.
Ты приходи, прикасайся, вдыхай, смотри,
Как осторожно рождается свет во мне,
Я наполняюсь теплом, как воздушный шар…
Просто я снова умею теперь дышать,

И наплевать, что любви никакой и нет.

Только держи меня крепче, не отпускай —
Треснувший мир распадается по кускам,
Если не чувствую жара твоей руки…
Берегом, гаванью прячь меня, береги,
Гротом, укрытием, выемкой между скал,
Корнем врастай в меня, только не отпускай,
Оберегай от огня и от горьких правд,
В заросли вереска, в запахи диких трав,
В тайные заводи, в шорохи дюн в песках
/Чтоб ни следа и ни знака не отыскать/,
Тропами в самое сердце, в нутро веди,
Спрячь, сохрани меня, родинкой на груди,
Еле заметным биением у виска…
Нет, не люби.
… показать весь текст …

Люблю! И нет ничего чудесней!
Как будто в пропасть лечу, сгорая,
Признанья нежности льются песней,
И нет мгновенью конца и края.

Тону, упиваясь любимым взглядом,
И вновь листаю любви учебник.
Сомнений, призрачных дум не надо!
Люблю! Ведь нет ничего волшебней!

Люблю! А звезды на небосклоне
Гадать пытаются петли судеб.
Я, доверяясь твоим ладоням,
Люблю! Не верю им! Будь что будет!
… показать весь текст …

это разве зима — плюс один и совсем бесснежно?
это разве любовь — без объятий и на словах?
разве живы они — те, кто близким не дарит нежность,
те, кто прячет тепло, будто козыри в рукавах?
разве люди вокруг — те, кто судят, душою слепы?
разве бьются сердца их из стали и изо льда?
разве греют дома их — по сути гробы и склепы?
если жить, не любя, то ответь мне: зачем тогда?

Осторожной пугливой птицей
Приземлюсь на твоё плечо
Как тебе там, далёкий, спится?
Сны и мысли твои о чём?
Ночь усталые звёзды крошит
С опустевших к утру небес…
Кем я стану тебе, хороший?
Кем ты станешь в моей судьбе?
Тонкий месяц на дне бокала,
В телефоне твоё «привет))»…
А тебя ль я, мой свет, искала
Эти тысячи тысяч лет…

У меня тут дожди по крышам,
… показать весь текст …

По холодным лезвиям улиц
На охоту крадусь волчицей,
По фонари-часовые, сутулясь,
Освещают чужие лица.

Сталь во взгляде, а в сердце волчьем
Затаилась тоска-заноза.
Вздох… Но в планы подруги-ночи
Не входили шальные слезы.

Шаг… Навстречу косые взгляды,
Запах снега и ветер в спину.
Я спешу, я бегу, мне надо…
А не то пропаду я, сгину.
… показать весь текст …

Забывай меня, мальчик, считай по ночам до ста —
Как ни злись, как ни бейся, до неба не достучаться.
Ты все выдумал сам: я — твой личный синоним счастья,
Твой затерянный остров, не взятая высота…
Это бездна, малыш. Удержись, не бросай веслА,
Не неси чепухи, как тебя по морям носило.
Дотянуться до дна у тебя недостанет силы.
Глупый маленький мальчик, ты жалок и слишком слаб
Для моей глубины. Ты прождал ее столько дней,
Но надменные боги расставили все иначе…
Поздно, мальчик. Железные девочки тоже плачут,
Растекаются ртутью, к утру становясь сильней.
Знаешь, мальчик, приходят другие, с кем я слаба —
Отступаю в присутствии силы иного толка.
… показать весь текст …

Запятые, тире и точки —
Шлёт шифровки весна-связная.
Ты, конечно, еще не знаешь,
А у нас с тобой будет дочка…

Весь — от камешка до листочка —
Мир большой в удивлении замер…
А у нас с тобой будет дочка
С голубыми, как лён, глазами.

Белокурою будет дочка —
Славный пупс, золотая рыбка:
Носик пуговкой, в ямках щечки,
И, конечно, моя улыбка.
… показать весь текст …

им, другим, не понять, каково это — одиночкой,
полудикой волчицей, ничейной бродячей кошкой
ждать случайных звонков, коротая пустые ночи,
как озябшей синицей тепло собирать по крошке…
как тянуться к рукам, ожидая что бросят камень,
засыпать бесприютной дворнягой под чьей-то дверью,
пить с утра натощак безысходность тремя глотками…
им, другим, не понять, что страшнее всего — поверить.