У него не взгляд, а гречишный мед да морской янтарь,
О забытых снах до сих пор загадки слагает сфинкс,
Перемене мест неизменно рад, как любой бунтарь.
Не свернёт с пути, но порой согласен на компромисс.
Он возьмёт своё и, дойдя до цели, споёт на бис.
Не теряй его, хулиган сирокко, храни, как встарь.
Серебра покой разменял на страны и города.
Он не знает слов «невозможно», «страшно» и «не могу».
После медных труб не страшит огонь, не берёт вода.
В миг, когда его бархатистый шепот слетает с губ,
Понимаю, что не лежать мне камнем на берегу.
И да будет мир голове пушистой его всегда*.