Он был тебе важен?
— Да.
— А ты ему?
— Нет, конечно, —
мужская любовь — вода,
и в ней не отыщешь стержня.

— Он был для тебя.
— …никем!
— Ты думаешь так?
— Хотела б! — 
уйти от него совсем, —
быть лишней мне надоело.
… показать весь текст …

Можешь не верить, но, кажется, я — попала:
не пальцем в небо, но и не мимо все же. -
Где-то внутри достигает спираль накала,
если рванет, мне ничто уже не поможет.
Ну, посмотри и со мной надо мной посмейся, —
как я мечусь между «хочется» и «мне страшно».
Точка кипения — сотня (измерил Цельсий),
я бы сказала тридцать и это важно. -
Значит, не девочка, вроде уже, не дура
тоже, казалось бы, — в жизни видала много.
С чем-то сумела смириться (но не с фигурой,
с профилем тоже не очень, но это — гонор),
где-то решила: проще будет отдаться,
с кем-то рассталась так, чтоб уже не вспомнить, —
… показать весь текст …

Не в лад, невпопад…

…и пока ты брыкаешься, споришь до хрипоты,

всем доказуя зачем-то, что сможешь прожить одна,

кто-то чужой переходит с тобой на ты,

и наблюдает город из твоего окна.

А ты продолжаешь на автопилоте врать,

что не влюбилась вовсе, что все это — пустяки,
… показать весь текст …

…вот так и бывает, когда за тридцать:
ты слегка скучаешь, тебе не снится
братство вольное, голуби, колесницы,
в удивленьи дрогнувшие ресницы,
и чужие лица,
и голоса.
И ты с кем-то пьешь, с кем-то спишь, а с кем-то
говоришь до хрипа, до слез, крещендо,
до бессвязных «знаешь…» своих ущербных,
потому что хочется — рассказать,
что ведь чуть за тридцать, а все, — устала
быть огнем, гранитом, водой и сталью,
потому что хочется — снегом талым,
обещаньем тайным —
… показать весь текст …

Сеть заплетается ровными знаками.
Что? — Перекрёстки? — Скорее — прицелы.
Мы же с тобой далеки одинаково,
как друг от друга, так, в общем, от цели.

Мы же с тобой в сеть словесную пойманы,
даже ни разу друг друга не видивши,
нет, не живые, хотя — не покойники,
что-то посред — знать дано лишь Всевышнему.

Что-то от глаз, с фотографии смотрящих,
не осуждающих, но и не ласковых, —
этому взгляду кричишь: «Ну, чего ещё?!»
— «Не надоело жить жизнью цыганскою?
… показать весь текст …

И вот так живешь, бредешь на исходе дня,
удивляясь: Что тебе, Господи, до меня? -
То ль меня ведешь, чтобы было легче, —
не ругаешь вроде и не калечишь.
То ли учишь, во все это носом меня макаешь —
мимоходом, — вроде как намекаешь,
что и повзрослеть-то уже пора бы…
Ну, а я опять все на те же грабли.

Я живу натянутой тетивой.
Я живу взведенной тобой пружиной. -
Лишь когда ты рядом — по гостевой, —
у меня не крутит мозги и жилы.
Что кривишься, Чарли? — «Высокий штиль»
потерялся где-то в пути конвертном:
от твоих коротких «меня не жди»
до моих «конечно, не жду» ответных.

И вот так «не жду» я с десяток лет:
наношу зарубки, коплю итоги, —
собираю годы свои в букет,
чтобы при встрече бросить тебе под ноги.
Чтоб стрелою выпустить — я меткА! -
… показать весь текст …

Се ля ви.
Я, в общем, большая девочка, и жить без него могу,
и он понимает это, — он тоже давно живет.
Вот только мы друг без друга, как раненый — на бегу
он даже еще не знает, что насмерть его — в живот.

Он может все это бросить и дальше жить так, как жил,
и я понимаю это, — я тоже умею так.
Вот только мы друг без друга живем на пределе жил,
где сил лишь на то хватает, чтоб следущий сделать шаг.

Мы оба самодостаточны, как многие к тридцати:
себе на уме во многом, и омуты — не про нас.
Но это совсем не важно, ведь нам удалось найти
… показать весь текст …

Я ненавижу слово «одолжить»
и не люблю, когда мне кто-то должен,
мне проще боль любую пережить.
Но каждый раз я отпускаю вожжи.

Но каждый раз, когда меня зовут,
я забываю все самоупреки,
ведь я же знаю, где-то меня ждут
и где-то верят, что не одиноки.

Я не люблю одалживать себя —
всегда кому-то что-то оставляешь.
Ведь даже человека не любя,
жалея, его в душу допускаешь.
… показать весь текст …

Разреши, я буду просто
приходить к тебе во сне
и рассказывать про звезды —
вот и все, что нужно мне.

Разреши, я буду редко
приводить к тебе луну,
посажу ее на ветку
ближе к темному окну.

Разреши, я буду тихо
за окном твоим стоять,
разбудив печали эхом,
а, скорей всего, молчать.
… показать весь текст …

Всё это игрушки, мой мальчик: бирюльки, насмешки,
упреки, лапта, чехарда, «не вернусь», «подожди»,
«я очень скучаю», а после прощания в спешке, —
мы бредили летом, а нынче ветра и дожди.

Всё это случайность, мой мальчик: столкнуться на трапе,
тот миг угадать для звонка, когда ты не один,
понять, продолжать говорить, своей боли потрафив, —
мне, в общем, на это плевать, лишь бы ты приходил.

Всё это неправда, мой мальчик: принцессы, драконы,
твои обещанья, пегас, слово «мы», волшебство. -
В игрушечном мире свои непростые законы:
ты делаешь ход, нажимаешь на таймер… и время пошло.