Как жаль, что смолоду не вёл я дневника.
Он исполнял бы роль такого чердака,
Куда возможно заглянуть без риска рухнуть,
И где хранится восхитительная рухлядь.
Он был бы банком, принимающим в залог
Пыль и печаль моих запутанных дорог,
И выдающим баснословные кредиты —
Часы, что заново быть могут пережиты.
Он был бы кладбищем, где у родных могил
Мы греем душу, не имея больше сил
Жить в обнищавшем настоящим настоящем,
Уму и сердцу ничего не говорящем.