В след от копыта, залитый водой,
Смотрит, склонясь, одуванчик седой.
И на ребенка прикрикнула мать:
«Что ты такой непослушный опять!
Дома напьешься! Пристал как репей!
Грязную воду из лужи не пей.
Если попьешь хоть с ладони: беда —
Станешь… ну, может, козленком тогда».
Только ромашки молчали в тени.
И никому не сказали они,