Нет, ребята, вы извините, но лайк — это значит «мне нравится».
Это не привет и не «вспомни обо мне, я все еще жив!»
Это не извинение, не просьба об ответном лайке, не предложение пообщаться, не приглашение на ужин, не домогательство, не флирт, не покаяние, не поклонение, не раздевание, не поздравление, не провокация, не стимуляция, не примирение, не возвращение, не компенсация, не премия, не аванс, не измена, не секс, не намек, не развод и не свадьба.
Ничего из этого.
Лайк — это тупо «мне нравится». Нет, не ты. Просто «мне нравится».

Отказавшись от алкоголя, человек рискует лишиться не только досуга и отдыха, но еще и теплого дружеского общения. А иногда и половой жизни.)))

На кассе пожилая женщина покупала шарфик, такая худенькая и совсем седая.
— Красивый цвет? — спросила она.
— Красивый, — кивнула я.
— Это игра в жизнь, — сказала она с улыбкой, — жизнь заканчивается, а играть всё еще хочется.

«Жги!» — напутствовала саму себя в юности Евдокия Ивановна. И жгла. Вначале было жарко, потом тепло, потом прохладно, а потом совсем холодно и проводы на пенсию. Тогда Евдокия Ивановна решила жечь в интернете. Она взяла ник «Девочка Лето», запердолила на аву винтажную красотку в стиле Pin-Up, грузила на стену разнообразные эротические фоты и блядские цитаты, троллила в комментах, собрала две тонны подписчиков и, наконец, почувствовала себя человеком.

Напиться, знаете ли, большой премудрости не надо. А вот попробуйте-ка так напиться, чтобы с утра ни о чем не сожалеть. С утра, удивительное дело, мысли совсем не те, что были накануне вечером. Вечерние мысли — они вселенские, а утром — по возможности и необходимости. Гарнир остался, горячее съели.

Кажется, в моде слоган «Живи сейчас, цени настоящее, не откладывай на завтра, их бин может не быть».
Это хорошая мысль, но ведь в том и состоит трагедия человеческого бытия, что чаще всего погрузиться в это самое «сейчас» так же невыполнимо, как вернуться в прошлое или перенестись в будущее. Можно, конечно, насиловать себя разнообразными медитативными практиками, чтобы прямо жопой ощутить заветное «сейчас», но это ведь не каждому дано. Обыкновенный человек, он то дачу строит, то у него депрессия…
… показать весь текст …

Любаша смотрела на черно-белый портрет Шарлотты Генсбур. «Какая она красивая!» — думала Любаша. Шарлотта была ее кумиром.

— Матерь Божья, — прошептала Люба, разглядывая портрет, — я так одинока. Пусть хотя бы какая-нибудь сволочь позвонит! Хотя бы на сегодняшний вечер. Даже хотя бы и Николай. Я не сержусь на него. Нельзя же, в самом деле, быть такой одинокой в этот дождливый вечер. В эту осень. В эту бл***кую жизнь…

Любаша то ли всхлипнула, то ли икнула, что-то вспомнила и поплелась на кухню…
… показать весь текст …

— А не выпить ли нам шампанского, господа? — спросила я у Кота и у плюшевого медведя по имени Уилсон.
В ответ не прозвучало ни звука.
— Господа, вы звери, господа…

Даже светящиеся окна способны обернуться обманом.

Они могут таить за собой одиночество, болезнь или тоску.
Потного мужика с бутылкой пива, страдающего простатитом.
Обиженного ребенка, получившего незаслуженный подзатыльник.
Несчастную женщину, тщательно скрывающую мешки под глазами и трещины на пятках, в ожидании любви, которая уже никогда не придет к ней.

Бывает, что за окном праздник, но это не означает счастье.
Скорее всего, пиршество закончится пьяной ссорой, вонью из мусорного ведра, лишним телефонным звонком и головной болью.

Счастливые окна — большая редкость в наше время.

Фотографироваться вообще нужно аккуратно. одно неловкое движение — и ты урод.

Фотография может довести человека до невроза, до косметолога, до пластического хирурга, до диеты, до запоя, до снижения либидо, в ряде случаев — до блядства, до смены пола, до мазохизма, до паранойи, до развода, до физических повреждений, до синдрома беспокойных ног, до поисков Бодхисаттвы или справедливости, до хулиганских выходок, до ухода в астрал, анал или оф-лайн, а также до всяческих безумств.

Жили-были два волшебника. оба такие милые и добрые. они могли бы прекрасно дружить и делиться друг с другом секретами своего волшебства или несчастной любви еще целых сто и даже двести лет. но однажды в дождливый летний день они зачем-то легли спать в одну постель. и стали они совершенно бесполезны друг другу. бесполезны и даже вредны на ближайшие сто или двести лет. идиоты. тот, который побольше, еще ничего. а тот, который поменьше, так вообще дура.