Перетянула жизнь тугим узлом,
перекрутила, вышибла дыхание.
Перемешала лишь добро со злом,
и ухмыльнулась, будто на прощанье.
Перевернула, сделала вираж,
потом взлетела, аж до оскорбления,
при этом вызвала ажиотаж,
потом послала столько унижения.
Остановилась, будто-бы очнулась,
сменила краски, может быть стыдясь,
и вроде била, лишь слегка коснулась,
с негодованием страшно матерясь.
Листала годы, рваной дряхлой книжкой,
рвала страницы, просто, не щадила,