Цените тех, кто изо дня в день ждёт вас, беспокоится, радуется вашим успехам и печалится, когда вам грустно. На этой огромной планете только они вас по настоящему любят.

Костик, как всегда, играл в одну из своих любимых игр, когда увидел над своим ухом повисшую в воздухе улыбку. Её невозможно было не заметить. Огромная с сияющими при свете компьютера зубами. Мальчик удивлённо вскинул брови, но и только, игра вновь заняла все его мысли.
— Ну ничего себе реакция, — послышался обиженный голос возле того же уха. — А где испуганный визг, крик «кто здесь» и всё такое?
— Чего спрашивать-то? Я и так знаю. Ты — Чеширский кот, из мультика про Алису в стране чудес, — не…
… показать весь текст …

Тот, кто не может чувствовать сам, всегда развлекается, наблюдая за страданиями других.

Люди — странные существа.
Иногда нужно бы молча пройти мимо, но они, как одержимые, лезут в бой, а иногда и надо бы в бой, но, сделав вид, что вмиг оглохли и ослепли, они молча проходят мимо.

«…на лестничную клетку жилого дома неизвестные подбросили младенца», — сообщили в столичном МВД.(из новостей)

В городе где-то, у переезда,
Там где машины бегут шурша,
Плакала брошенная в подъезде,
Детская крохотная душа.
Ночь осыпАла улицы щедро
Сказками дивными снов и грёз.
Кошка, покинув подвала недра,
Грела людское дитя в мороз.
Кошка — бродяжка понять не сможет,
Чем провиниться сумел малыш,
Утром у свёртка она положит,
Чтоб он поел, хоть немного, мышь.
… показать весь текст …

Дождливый день по-своему красив.
Хрустальной нотой: мелкой, дробной, нежной…
Той, что, об осторожности забыв,
Звучит, тоской какой-то неизбежной.

Воспоминаньям придаёт окрас
Туманностей или видений зыбких,
Что плавают в душе живою рыбкой,
Которая исчезнет в тот же час,

Лишь прекратится дождь.

Со времён Ивана Сусанина туроператоры в России не изменились!

Закат. И дремлет лодка на мели.
Ей снится море, снятся корабли…
Ей ветер надувает паруса,
Лишь для неё сияют небеса…

Во сне она прекрасна и сильна,
Вольна, как птица, и быстра она,
И мчится каравеллой по волнам…

Во снах легко быть кораблями нам.

Судьба не смотрит не регалии!

Зима-маляр вновь белит всё вокруг,
Закрашивая ржавость павших листьев.
Преображая сад и лес, и луг…
Стараньями своей волшебной кисти.

Я вошёл в старый дом. Кто когда-то жил в нём?
Сколько лет он один — сам себе господин?
Паутина в углах, пыль на стульях, столах,
Помутнело стекло, всё вокруг заросло.
Детство вспомнилось мне и герань на окне,
Как с утра хлопотать шли отец мой и мать.
Как мурлыкал наш кот, когда чешешь живот,
И до речки Барбос гордо прутик мне нёс.
А в садочке сирень… Птицы пели весь день…
И стрижи к небесам… В прошлом всё где — то там.
Старый дом — хитрый плут, память вынул из пут
И, как будто в тиски, вдруг зажало виски.
Зря зашёл я сюда. Вдаль умчались года.
А я плачу — дурак, и в душе кавардак!

Иногда тот, кто считает себя охотником, и есть главная жертва…

Росистой тропинкой домой я бегу,
Надеясь на то, что никто не заметит.
Вспугнула нечаянно птиц на лугу…
Мне б только охрану у замка не встретить.
Отец запретил в чащу леса ходить,
Учиться наукам у старой ведуньи.
Мне дОлжно принцессою глупенькой быть,
А вовсе не мудрой и сильной колдуньей.
Я знаю все травы, что в поле растут,
Готовить умею лекарства и яды.
Но замуж меня без любви отдадут…
Герою какому — нибудь, как награду.
Могу обернуться я зверем лесным
И вороном — вещею чёрною птицей.
… показать весь текст …

— У него были необыкновенные глаза. Если бы мне, даже через много лет, дали посмотреть тысячи, сотни тысяч, разных глаз — их я бы узнала без труда, этот живой оазис в пустыне безразличных потухших взоров.
— А потом?
— А, что потом? Мы встретились взглядом и разошлись. Он был со спутницей, да и я не одна.
— И ты больше не встречала, не искала его?
— Зачем? Мне не хотелось разочарований, напротив: я хранила этот момент, как драгоценность, в самом потаённом уголке своей души, периодически доставая оттуда и любуясь сверкающими гранями воспоминания, от которого захватывало дух.

Эх, Серёжа, головушка впрямь забубенная,
Ты не тлел, а горел, как рябина по осени,
Улетела свободной душа вдохновенная,
Когда вьюги поля замели белой проседью.

Как любил ты душою родную стороночку!
Даже в дальних краях, где жар птицы поют,
Видел Родину ты синеглазой девчоночкой,
Видел в ней свою боль ты и радость свою.

Кто писал про деревню российскую краше-то,
Даже ту, где по осени грусть лишь да грязь?
Ты рождён был поэтом с душой бесшабашною…
И ушёл в край берёз, им, как Богу, молясь.

Книги всё ещё хранят магию, которую люди потеряли в веках.

Человек — по сути тот же монстр, ловко прячущийся от посторонних глаз под хрупкой оболочкой из света, который может погаснуть в любой момент. И тогда уже ничто не сумеет скрыть его истинную сущность.

Кто мы в огромном этом мире?
Гляжу на небо я в упор.
Под смех и пение валькирий
Вновь заключаю договор.

Мне ветер волосы полощет,
Как прачка в проруби бельё.
Пусть кто-то недовольный ропщет,
Да только это — не моё!

Не рисковать, решая ребус,
А просто жить, отринув страх…
И подпись молнией по небу
Я снова ставлю второпях!

— Ты же говорила, что гадалка! — возмущалась женщина.
— Я — гадалка, я гадаю, — прозвучало в ответ.
— Но ничего не совпало!
— Ну, и что не так? Я же не угадалка, вот и не угадываю, — возмущённо заявила златозубая смуглянка.
После этих слов её собеседница впала в ступор. Она пыталась сообразить, что же действительно не так. Но, на первый взгляд, всё было и впрямь очень даже логично.
Пока дамочка с недоумением моргала глазами, цыганки и след простыл.

Молчим. А мы опять с тобой молчим.
Сидим бок о бок, но совсем чужие.
Нам тесно в комнате одной двоим.
Забыты дни и ночи золотые,
Когда в глаза друг — другу мы могли
Смотреть, на миг не отрывая взгляда…
Давно цветы любви той отцвели,
Да и сады на грани листопада.
А после что? Холодный лик зимы,
И лёд разлуки в сердце острым краем…
Ах, если бы с тобой любили мы…
Но мы молчим и, что сказать, не знаем.