Город становится миром, когда ты любишь одного из живущих в нем.

Есть в любви такой закон — так называемый нужный человек всегда приходит слишком рано или же слишком поздно.

Свет яркой личности манит мотыльков. И вампиров.

1) Я понял: чтобы стать художником, необходимо счистить кожуру всех милых сердцу эготизмов, благодаря которым самовыражение воспринимается как единственное средство взросления! И, поскольку это невозможно, я назвал сие Всемерной Шуткой!

2) Всего богаче та любовь, которая согласна отдать себя на суд времени.

3) Семена грядущих событий мы носим в себе. Они лежат и ждут до срока — и вдруг пускаются в рост по собственным своим законам.

4) Иногда все происходит так быстро, что просто не успеваешь…
… показать весь текст …

1) Что-то не так в философии, которая не даёт надежды на непременное счастье. Несмотря на положение человека (трагическое), должно же быть по крайней мере обещание счастья, которое бы чувствовалось в воздухе.

2) Нельзя утешить человека, если реальность не дает для этого никаких оснований.

3) Мы все, как муравьи, ползаем по Великому Ложу Всякой Всячины, поглощенные нашими так называемыми проблемами; а нечто немыслимое, неведомое в это время заглядывает нам в лицо.

4) — Ну, предположим, она про…
… показать весь текст …

Как полезны иногда бывают несостоявшиеся романы!

1) Реальность врывается, как напуганная летучая мышь, и кружит, сбивая свечи и натыкаясь на белые ширмы.

2) Мы все, как муравьи, ползаем по Великому Ложу Всякой Всячины, поглощенные нашими так называемыми проблемами; а нечто немыслимое, неведомое в это время заглядывает нам в лицо.

3) Поэт — хозяин талантов, ещё не находящихся в его безусловной собственности, — его дар дан ему в пользование. Он не читает мораль, но несёт наслаждение.

4) А ведь сексуальный акт по своей природе очень личный, даже если совершить его на тротуаре в час пик.

5) Для каждого поступка есть сотня причин. В конечном счёте невозможно точно сказать, какая из них была решающей. Жизнь становится всё непостижимей, а не ясней.
-----------
Над стогом не горит звезда…
Наука держит в хлороформе
Наш дух, который иногда
Бунтует в стихотворной форме.

Все мы ищем разумных доводов, чтобы уверовать в абсурд.

Все мы рохли и недоумки, когда речь идет о том, как строить собственные жизни, но если нужно встать в позу и произнести что-нибудь этакое о бытии и вечности, тут каждый из нас гигант.

1. Нельзя утешить человека, если реальность не дает для этого никаких оснований
2. Мы все, как муравьи, ползаем по Великому Ложу Всякой Всячины, поглощенные нашими так называемыми проблемами; а нечто немыслимое, неведомое в это время заглядывает нам в лицо.
3. Но если не жить надеждами, то чем тогда жить?
4. Сны — всего лишь проза дневной жизни с небольшой добавкой поэзии.
5. Жизнь — это лишь короткий отпуск под честное слово.
6. Реальность врывается, как напуганная летучая мышь, и кружит, сбивая свечи и натыкаясь на белые ширмы.
7. Поцелуй всегда поцелуй, разве что партнеры могут меняться время от времени; лишь поцелуи остаются юными и свежими, как весенние фиалки.
8. Поцелуй всегда поцелуй, разве что партнеры могут меняться время от времени; лишь поцелуи остаются юными и свежими, как весенние фиалки.
_______________________________________________________________________
Над стогом не горит звезда…
Наука держит в хлороформе
Наш дух, который иногда
Бунтует в стихотворной форме

1) Я наделен воображением, значит я принадлежу и я свободен.

2) Теперь ты живёшь в мире моих воображаемых измен. Если говорить начистоту, я была дурой, когда всё тебе рассказала. Последи за собой, какие допросы ты мне устраиваешь. Одни и те же вопросы по нескольку дней кряду. Малейшее расхождение — и ты уже вне себя. Ты же знаешь, что я никогда не повторяю историю дважды слово в слово. Разве это значит, что я лгу?

3) В моей жизни есть нечто вроде Незаживленного Места, как ты это называешь, и я…
… показать весь текст …

Все наши несчастья мы создаем сами, и стоит лишь вглядеться хорошенько,
чтобы обнаружить на них отпечатки наших пальцев.

… Ненависть есть всего лишь недовоплощенная любовь.

Трудно противостоять желаниям сердца: если оно чего-то очень захочет, то купит все равно и заплатит душой.

Любовь — жутко стабильная штука, и каждому из нас достается по кусочку, не больше и не меньше, своего рода рацион. Она способна принимать бесконечно разнообразные формы и связать тебя с бессчетным числом людей. Но рацион есть рацион: она затаскается, сносится, потеряет товарный вид, так и не дождавшись истинного своего предмета. Потому что пункт ее назначения расположен где-то в самых труднодоступных дебрях души, и там она должна осознать себя как любовь к самому себе — та самая почва, на которой мы строим наше так называемое душевное равновесие, здоровье души.

Мы друг для друга — топоры, чтобы рубить под корень тех, кого по-настоящему любим.

Из всех возможных неудач человек выбирает наименее опасные для чувства самоуважения: хочется упасть помягче.

Семена грядущих событий мы носим в себе. Они лежат и ждут до срока —
и вдруг пускаются в рост по собственным своим законам.

Каждый мужчина частью — глина, частью — демон, и ни одна женщина не в силах вынести и то и другое сразу.

Разве не зависит все на свете от нашей интерпретации царящего вокруг нас молчания?