Женщина — это удивительное явление природы. Человек, наделенный потрясающим разумом, удивительными качествами, которые заставляют волноваться и волнуют на протяжении уже ни одного тысячелетия.

В 1960 годы я думал, что мода 2000-х окажется поразительной, что люди получат так много информации, будет такой огромный театр на улице, а вышло-опять помойка: джинсы, кроссовки стоптанные, вообще гавно полное. Одинаковые мужчины, женщины-рваные, стертые. Ощущение, как будто они давно не мылись. Кажется, что люди уже привыкли, устали от красоты, ведь мода ведь очень часто меняется и пошли по линии упрощенности. Считают, что одежда не важна, а важно состояние души. Происходит эволюция в обратную сторону. Я от этого очень страдаю, потому что я человек, созданный для гармонии.

Я когда родился, у нас в доме висел портрет Молотова, да еще и отец у меня Михаил, и меня назвали Вячеславом. Вячеслав Михайлович, а когда я узнал, что Молотов был такой лиходей, так некрасиво повел себя с женой, я подумал: «О, Боже мой, я не хочу быть Вячеславом Михайловичем!» Поэтому все меня называют Слава или Слава Зайцев.

Одиночество — это подарок и наказание от Бога за талант.

Гармония-это содержание и форма в соответствии с эстетическими и моральными критериями времени и общества, в которых мы живем, а это крайне важно: люди отошли от природы. Бог создал природу по своему разумению, а человека-по своему образу и подобию. Значит, он должен быть прекрасен, а человек все никак этого не поймет, поэтому мне трудно воспринимать реальность. Вот я и живу в одиночестве, в лесу, среди природы. Наслаждаюсь красотой окружающего мира. Уже устал снимать одни и те же деревья каждый день, потому что они каждый день разные.

У меня только один раз в жизни был выбор в 1978 году, когда я понял свою полную бесполезность и ушёл из дома моделей на Кузнецком мосту, вообще из моды, потому что я делал коллекции, интересные, замечательные, но люди ничего этого не видели. Всё время конфликт был. Я не мог понять, почему люди не могут носить то, что мы делаем, а вместо этого такая унылая серая одежда вокруг. Сейчас уже могу объяснить. Просто не было необходимости людям дарить радость и индивидуальность. Пусть все будут серыми, никто не выделяется. Я вот выделился в 1965-м меня пригласили, и я сделал коллекцию для Америки-ушла замечательно, а после мне предложили создавать для них коллекцию идей, а они бы отшивали. Западные журналисты тогда статью написали: «Слава Зайцев-это красный Диор».

Мы как были в полном одиночестве, так и остались. Раньше была хотя бы заинтересованность в том, чтобы Дом моделей проводил показы по линии СЭВ, было ощущение, что можно работать с промышленностью. Сейчас вообще катастрофа. Рынок весь заполнен фирменными шмотками и не осталось места для русских художников. Потенциал огромный, но нет производства, нет поддержки. Я бы с удовольствием взял заказ-ко мне масса фирм приходит, но я могу пошить им только образцы, потому что фабрики нет такой, в которой я был бы уверен, что она сделает хорошо. Сколько контрактов ушло-корейцы, китайцы, японцы хотели воспользоваться моим именем, моими идеями, но они ушли. У нас нет культуры производства. Нет стабильности, нет устойчивости.

Человек в силу своего разума, наделенного природой, не имеет права засорять своим внешним видом окружающую среду.

Мода-для дураков, а для умных-стиль, а вкус молчалив.

Доброта, порядочность, душевная теплота, щедрость, жертвенность, любовь к природе, людям. Я искал эти качества у женщин, которых встречал на своем пути. И не находил. Мама так и осталась главной в моей жизни.

Я всегда мечтал быть полезным и готов делать что угодно: любую рубашку, брюки, простые вещи для широкой публики, трусы, майки-с удовольствием бы этим занимался, но в этом просто нет смысла. Уровень, который я требую при пошиве, никто не может выдержать. Говорят, это народу не нужно, но эти критерии создали люди безграмотные, и в моде не понимающие ничего.

Регина Збарская была первой манекенщицей в СССР. Сегодня ее назвали бы топ-моделью. Замечательный человек, замечательная девушка, прекрасная модель. Она была очень умной, очень романтичной. Другие девушки пустышки были, а Регина-умница большая. Жизнь несправедливо сложилась у нее. Когда она первый раз вышла из больницы, пришла ко мне в Дом моды. Единственный, кто принял ее, был я. Она была полновата: дали о себе знать лекарства, которыми ее накачивали в психушке со страшной силой, но стала работать моделью. Казалось, все налаживается, но потом Регина снова попала в больницу, после которой устроилась к нам уже уборщицей, а быть моделью, к сожалению, уже не захотела.