Я сам зажег свою звезду,
Пускай горит, роняя мякоть
Лучей печальных в борозду
Осенних душ, где сырь и слякоть,
Пускай мерцает вдалеке
Над стылой русской синевою…
Тот умирает налегке,
Кто жил с тяжелой головою,
Кто пел, у Бога не спросясь,
Но на чертей не нарываясь,
Кто пил, от горя веселясь,
До счастья все ж не напиваясь.