Птенец, так быстро вставший на крыло,
Почувствовавший вдруг, что воздух держит.
Гнездо ему — и скучно, и мало,
А мир — совсем нестрашен и безбрежен.

Одна судьба у птиц и матерей —
Клевать у сыновей из рук тревогу,
Застыв однажды у родных дверей
И взглядом жадно меряя дорогу.

Все ждать шагов знакомых за окном,
Навстречу им больной душой тянуться
И забываться беспокойным сном,
Страшась от плача детского проснуться.
… показать весь текст …

Не смей думать, что мир тебе что-то должен. Это не так.

Мы умираем… Телефон молчит,
Лишь виновато глазками мигает:
«Ложись, не жди… уже не позвонит.»
Уже не жду… И слышу, засыпая —
Промчались, но не наши, поезда
За окнами пустыми. Ткнулась в шторы,
Закончив путь, полночная звезда.
Дотлеет головешкой у забора…
В аптечку… 30 капель на прием.
И наберу твой номер, ты ответишь,
Мы на двоих с тобой шесть раз солжем:
«Люблю, надеюсь… верю, что приедешь…»
Протяжный вздох, похожий на зевок.
Играем без азарта, для проформы,
… показать весь текст …

Мы больной белизной потолка на беззвездной судьбе
По пульсации вен начертили наш странный маршрут —
Все дороги мои пролегли мимо Рима — к тебе,
А твои от меня, как положено, к Риму ведут.

Глаз не видя твоих, так легко мне себя обмануть,
Губ твоих не узнать, но поверить, что где-то тепло
Ждет меня, если этот сумею я выдержать путь
И не вспомнить ни разу про след мотылька и стекло.

Но, расплавив горячечным лбом безразличие стен,
Я сожму в кулаках провода оголенные лжи,
Захлебнусь безнадежно-тоскливым :"Скажи мне, зачем!?"
А потом, с неизбежным смирившись :" За что хоть, скажи…"

Выпили всё. На донце —
Дура-любовь умильно
Скалясь, рисует солнце
Карандашом чернильным.

Губ твоих послевкусье —
В бьющей наотмашь длани.
«Око за зуб», — учусь я Камень держать в кармане.

Нужно закончить пьесу,
Ту, на высокой ноте —
«Аве…». Отслужим мессу,
Ангела сбив в полете.
… показать весь текст …