Затерянный на дне с каких-то давних пор, из прошлого, из тьмы, на части разделённой — вдруг позовёт тебя забытый разговор, и ты почувствуешь легко и удивлённо, как, вынырнув на свет из донного песка, где в водорослях спит тоски замшелый камень,
неслышно проплывут три золотых малька…
и краешка души коснутся плавниками…

…чем дальше, тем сильнее устаёшь
от умных слов, от важных разговоров,
от споров, что берут тебя измором,
от новых лиц и от знакомых рож.

Всё реже ты кому-нибудь звонишь,
и вечером торопишься куда-то.
Из памяти выскальзывают даты,
как пузырьки из тьмы подводных ниш.

В слезах, в чаду, не рвёшься догонять
свою надежду, что звалась последней.
Кого-то кроме плюшевого тедди
тебе всё реже хочется обнять.
… показать весь текст …

От гомона столичных площадей
в каморки полутёмные окраин
попряталось всё то, что было раем,
когда мы жили в племени детей.

Вдыхая запах городских хвороб,
я всё блуждаю в переулках старых,
где молча подметают тротуары
оранжевые ангелы дворов.

Там, прежде чем позволить вам пройти,
дворовый кот вас оглядит по-царски,
там луж простор, почти венецианский,
и карусель, как лодка, посреди.
… показать весь текст …

Это воздух такой: с каждым днём холодней.
в нём отчётливей звуки и контуры резче.
Это возраст такой: поумневших детей
осторожные дружбы и редкие встречи.

Это, в общем, про многих, кому повезло
жить вдали друг от друга в счастливом покое
Это время, когда вечерами тепло
одному, если плед и коньяк под рукою.

И скользишь мимо лиц и событий и дат,
и звенит листопад, и шуршит автострада.
Это просто пора, когда нечего ждать,
да никто и не ждёт, никому и не надо
… показать весь текст …

От отблеска далёкого огня
сквозь полюса проходит нить сквозная…
Мой друг, Вам всё известно про меня.
Я о себе
намного меньше знаю.

И это удивительно вдвойне —
знать, что кому-то ты зачем-то нужен,
что восемь строк хранятся там, на дне,
как ожерелье
из восьми жемчужин.

То пусто, то темно… Но лишь глаза открою —
вот голубь за окном, вот ангел за спиною,
вот соскользнувший плед, а вот урчащий чайник.
А всё иное — бред, сплетенье дум случайных. …

Пусть всё предрешено давным- давно, не мною —
есть голубь за окном, есть ангел за спиною,
и отблеск — серебрист — ложится на палитру…

И вновь на белый лист я выпущу молитву,
и горечь станет сном, и знаю лишь одно я:
мой голубь — за окном. Мой ангел — за спиною.

…Тёплой волною над уровнем нот —
облик мерцающей, зыбкой, восьмой…
Так из зерна появляется всход,
в паузе между зимой и весной,

сквозь темноту протолкнувшись бочком,
так нарастает и теплится свет
в воздухе между струной и смычком,
где ещё музыки будто бы нет.

1.

Когда уснут дома окрестные,
И станут улицы темны-
Ночами,
Ангелы небесные
Приходят к ангелам земным.

Снимая боль касаньем ласковым
большого белого крыла,
В твой сон влетит твой ангел — сказкою,
и оградит тебя
от зла…
… показать весь текст …

А чайка пикирует наугад
чтоб вновь набрать высоту…
Не плачь, Марианна. Его фрегат
Сегодня в другом порту.

Печали смахни кружевным платком,
как будто бы невзначай.
у вечного моря один закон —
уметь говорить «прощай».

Танцуй, Марианна, танцуй и пой,
не любят в порту тоски.
Пусть горькое горе поглубже в пол
вколачивают каблуки,
… показать весь текст …

Вернуться к мысли… снова отогнать…
И снова к ней же.
За плоскостью промёрзшего окна
мертво и снежно,

и жёлтый свет врезается углом
в застывший воздух,
и человек прозрачный, как стекло,
проходит возле.

Переплетаются сто зыбких ватт
луча косого,
а человек прозрачный, как слова,
приходит снова,
… показать весь текст …

Велика вина — не твоя вина.
Велика война — не твоя война.
Потому-то брат, не криви душой.
Не ходи, солдат, по земле чужой.

А твоя земля — твой заросший сад,
где, как облака, простыни висят,
где в твоём окне золотеет клён,
где старик сосед ходит с костылём,
где ещё вчера были вы детьми,
где с работы мать — около восьми.
Дом, с которым ты чувствуешь родство.
Если нужно — ты защитишь его.
… показать весь текст …

едва услышав тихий звон,
а может, голос тонкий,
себя почувствовать
как фон,
и приглушить,
настолько,

чтоб звук, рождающий тепло,
не тронуть, не разрушить.
Отбросить кисть,
убрать стило,
и просто — слушать,
слушать.

Качалась осока, качалась и пела,
и, словно по краю стекла,
прозрачная лодка над озером белым
почти неподвижно плыла.

Над лесом, растущим из донного ила
скользила пустая ладья.
Я медленно, медленно взгляд отводила,
за тенью её не следя,

куда её, сонную, воды относят,
причалит у берега — где…

…И замерший контур,
… показать весь текст …

…лишь запрокинешь голову едва,
и лёгкой аркой в небе над тобою
сомкнутся — полусонная трава
и жёлтые головки зверобоя.

И ты лежишь напротив высоты,
как будто — пройден путь и долг оплачен,
и в облаках качаются цветы,
и по тебе
никто уже не плачет.

В полночных придорожных городах
безвременье в режиме монолога…
Дрожит высоковольтная тревога
в протянутых над трассой проводах,

хрипит невнятно радиоприёмник
и кашляет эфир, как старый хроник,
а в паузах чуть слышен чей-то смех,
ритм старой песенки и новых хроник,
и снова ниагара из помех.

И на облезлой, найденной с трудом
заправке — будешь думать об одном,
о сладком чае в запотевшей кружке…
… показать весь текст …

Вот так и живёшь —
в прикормленной тишине,
среди нелюбимых дел,
не затем, не с теми.
Назойливо жизнь чужая
гудит вовне,
и ты привыкаешь к шуму,
и строишь стены.

И проще тебе, что правда твоя с гнильцой:
ты держишь одну в уме
и одну в запасе.
Шагая в толпу — замазываешь лицо,
и чем ты мертвей —
… показать весь текст …