Только два сорта и есть, податься некуда: либо патриот своего отечества, либо мерзавец своей жизни.

Женщины не прощают тому, кто не замечает их красоты.

Никто души моей не знает,
И чувств не может описать.

Счастье… Я не знал, куда девать счастье — вот сколько его у меня было!

Женское сердце мягко. Мягко-то оно мягко, зато уж ведь и злей-то женщины ничего на свете нет, если её обидеть чувствительно. Страшно становится. Женщина отомстит ужасно, она может такую гадость придумать, что мужчине и в голову не придёт.

У порядочного человека везде дом: где он, там и дом.

И крокодилы плачут, а все-таки по целому теленку глотают.

Не бойся суда, а бойся судьи.

— Да какое ж такое счастье у тебя было?
— А такое счастье, что я делал любимое дело.

На том стоим: очаровательность женскую понимаем.

Столько люблю, сколько мне следует.

— Да разве вы не видите, что эта женщина создана для роскоши? Дорогой бриллиант дорогой и оправы требует.

—  И хорошего ювелира.

—  Совершенную правду вы сказали. Ювелир — не простой мастеровой: он должен быть художником. В нищенской обстановке, да еще за дураком мужем, она или погибнет, или опошлится.

—  А я так думаю, что бросит она его скорехонько. Теперь еще она, как убитая; а вот оправится да поглядит на мужа попристальнее, каков он…

— Деликатов молчит гораздо убедительнее, чем я говорю.
— Почему?
— [Он] богат!

Ухаживать, любезничать, возрождать времена рыцарства — не слишком ли много чести для наших дам?

Да ведь уж коли чему быть, так и дома не спрячешься.

Дуракам богатство — зло ! Дай умному человеку деньги, он дело сделает. Я походил по Москве-то, я все видел, все. Большую науку произошел! А дураку лучше денег не давай, а то он заломается… фу, фу, фу, трр!

В бедности-то всякий жить умеет; нет, ты умей прожить деньги с эффектом; тут много ума нужно.

У них [женщин] капризы, а логика им — не положена.

Может, судьба тебя и помилует.

…Честным быть не только лучше, но и выгоднее!