Начнем пожалуй с классического утверждения, что путь к мужскому сердцу лежит через мужской желудок. Что же касается женщины, то подобным путем ни к сердцу, ни иным частям женского организма ни за что не подобраться!
В известной дилемме «Есть, чтобы жить, или жить, чтобы есть?» женщина однозначно выбрала первое.
Ну, хорошо, ну, можно отнестись к этому выбору с уважением, но всему же есть разумные пределы! Женщина может сутками существовать без приема пищи. Она может чисто случайно вспомнить об этой жизненной потребности, чтобы где-то к ночи перехватить какой-нибудь бутерброд или погрызть какую-нибудь травку хлебнуть какого-нибудь чайку-кофейку. И все. Маргарет Митчелл — автор романа «Унесенные ветром» — вообще договорилась до следующего: «Настоящую даму легко узнать: она ничего не ест» Кошмар какой-то!
Особенно изумляет, что женщина не может по-настоящему поесть одна. Мужчина прекрасно готов и в одиночку навернуть любое количество пищи. Лишь бы было что наворачивать. А женщина—нет.
Более того, женщина не только не может поесть одна, но и не любит для одной себя готовить. Так она обычно и заявляет: «Неужели я буду готовить для себя одной?»
А почему — нет? Чем она хуже тех, для кого готовить готова?
Но даже когда женщина варит-жарит-печет еду, она ее все равно практически не ест. И на это у нее тоже имеется объяснение: «Я уже напробовалась, пока готовила».
Ладно, пусть — напробовалась. А теперь — поешь. Нет. Не ест.
Для мужчины даже повседневный процесс потребления пищи -церемония, осознанная и вдумчивая.
Я уже не говорю о широком застолье, которое требует особо уважительного отношения.
А для женщины известный ильфо-петровский плакат «Тщательно пережевывая пищу ты помогаешь обществу» — пустой звук.
Женщина не только не пережевывает пищу, но вообще ее не жует, а равнодушно и бесчувственно заглатывает — на ходу на бегу на лету
Конечно, мужики — народ неуемный, они могут и перегнуть палку
В итальянском фильме «Большая жратва» уставшие от сытной жизни буржуа не удовлетворяются даже вышеупомянутой дилеммой — есть, чтобы жить, или жить, чтобы есть, а решают вообще пойти другим путем — съесть столько, чтобы помереть. И идут, и едят, и в конце помирают. Правда, в эту мужскую компанию затесалась и одна женщина, но это — не по правде жизни, это — по закону кино, ибо без женщины -какой фильм?
А в жизни женщина порой готовит большую еду для любимого мужчины, устраивает ему этакий праздник кормления. Однако до праздника еще надо дожить. Мужчина уже обоняет волшебные ароматы приготовленной женщиной еды… Вот он уже готов наброситься на нее — не на женщину конечно, а на еду. Но не тут-то было! Большое кормление мужчины женщина обставляет специально сервировкой стола, маминым сервизом, бабушкиным серебром, фигурно закрученными салфетками, ритуальным возжиганием свечей, каких-то благовонных палочек.
Так что, мужчина-бедняга ощущает себя не за домашним столом, как на сцене театра. И поначалу ему кусок в горло не лезет.
Ну потом-то мужчина берет себя и нож с вилкой в руки. И все, как положено, сметает. Но предвкушение праздника уже безнадежно испорчено. Впрочем, не будем жалеть мужчину. Мужчина свое возьмет. И съест, А вот «птичку жалко»! То есть — женщину — я хотел сказать.
Хорошо бы ее, неразумную, вразумить насчет роли и значения еды в нашей земной жизни как форме существования белковых тел. Но как? Может, попытаться сделать это через извечную женскую тягу к искусству? Итак «Гамлет»
Вы только вдумайтесь: ведь глагол «быть» — одна из форм глагола «есть». И значит, даже великое гамлетовское «быть или не быть» — в переводе на русский язык звучит так — «есть или не есть»!
А пока она снова на кухне. И готовит -парит-варит для того, чтобы есть, потому — чтобы есть — потому, что мы «есть». А ради нас она не вылезает с этой кухни, а не ради себя. И давайте ценить её хотя бы за это. Потому что мы тоже хотим есть. А кто же нам положит кусок в рот, как не женщина — кормилица наша. Вот и вынуждены мы терпеть, что женщина покидает нашу постель и уходит в свои аппартаменты, называемые кухней. И пусть уходит. А иначе … некого будет ей кормить. И она это прекрасно знает. И поэтому она так хорошо научилась готовить. Ради того, чтобы мы были. Ради того, чтобы мы жили. Около неё