«Я уже хотел приложиться к бутылке, но, передумав, предложил ее сначала Прабакеру.
— Грандиозное спасибо, мистер Линдсей, — просиял он, округлив глаза от удовольствия. Запрокинув голову, он вылил порцию виски себе в рот, не касаясь губами горлышка. — Это самый наихороший виски, „Джонни Уокер“, высший класс. Да…
— Глотни еще, если хочешь.
— Только маленький кусочек, такое спасибо. — Он плеснул еще виски прямо в горло, заметно расширившееся при этом. Сделав паузу, он облизнулся, затем поднял бутылку в третий раз. — Прошу прощения, да-а, большого прощения. Это такой хороший виски, что он производит у меня плохие манеры.
— Послушай, если виски тебе так нравится, можешь оставить бутылку себе. У меня есть еще одна. Я купил их в самолете без пошлины.
— О, благодарю… — ответил Прабакер, но при этом почему-то несколько скис.
— В чем дело? Ты не хочешь виски?
— Хочу, хочу, мистер Линдсей, очень серьезно хочу. Но если б я знал, что это мой виски, а не твой, я не пил бы так щедро.
Канадцы расхохотались.
— Знаешь что, Прабакер, я отдам тебе вторую бутылку, а открытую мы сейчас разопьем. Идет? И вот двести рупий за курево.
Улыбка опять расцвела, и Прабакер, обменяв початую бутылку на целую, нежно прижал ее к груди.»