Этот город не терпит иллюзий. В нем господствует поздняя осень. В нем живут несчастливые люди. Этот город бедою изношен.
В этом городе тусклые лампы, заколочены наглухо двери. Здесь шприцами, осколками ампул устлан пол и бессчётны потери.
Здесь на кухне совдеповский чайник закипает под ругань соседей. Этот город со мной не случайно — из него никуда не уедешь.
Переулками снов в нём блуждая, я надеюсь — смогу и покину. Только путь мне опять преграждает умирающих листьев лавина.
… Разбуди, пока жизнь он не отнял… обними и кошмар мой прервётся…
… Пустоту ощущаю в ладонях, а в лицо злобно клоун смеётся…

Ты ночью снился… Пробовал на вкус
И нежность щёк… и мягкий трепет губ…
Ты был не груб… нет. Ласков был, не груб,
Но очень был решительно настроен…
Как не хватает мне решительности той…
Чтобы, взяв за руку, меня увёл с собой,
Не рассуждая и не размышляя…
Взял и увёл… я о тебе — таком, мечтаю…

Всё старательно снег вокруг серебрит,
в ослепительно тлеющей синеве.
От чего же так сердце моё щемит,
когда ночью я думаю о тебе?

А что было то? Не было ничего!
Лишь слова, лишь слова — все сплошная муть.
Только знаешь, от имени твоего
мне не выдохнуть, не вздохнуть.

Мне бы память в кулак… эту стерву сжать
И развеять над городом с сонных крыш.
Чтобы я, наконец, перестала ждать,
что однажды ты позвонишь.