Где-то в Российской провинции,
В старой лачуге холодной
Живут дети и их родители,
Жизнью бедной и вечно голодной
Они трудятся и днем и ночью на заводах за свой кусок хлеба
Но им вечно дядьки в строгих костюмах говорят то, что денег нету.
И они все усталые бледные, не имея ни правды, ни сил
Включат старый радиоприемник и услышат, как кто-то спросил.
Хули ты ноешь? А? (Посмотрел бы как люди в Сомали живут)
Хули ты ноешь? А?
А в другой российской провинции,
Живет доктор простой бородатый
Он работает круглые сутки,
Но не видит почти он зарплаты
Он мечтал нести людям здоровье, все болезни хотел победить
Но лекарств почти нету в больнице, и больных ему нечем лечить.
И отца дети долго не видели, все чумазые, полуголодные
Ведь работа врача призвание и не должна быть доходной!
Так, хули ты ноешь? А? (В Габоне вообще колдуны вместо врачей)
Хули ты ноешь? А?
Ну, а где-то в столице России — самой великой державы.
В большом кабинете, в доме правительства, сидит депутат кучерявый.
Он на завтраки кушает устрицы, запивая их белым вином.
А потом выбирает себе новую яхту, за огромным дубовым столом.
А однажды на пресс-конференции его спросят, когда же мы будем?
Жить как в Европе, а не в Гондурасе, жить как нормальные люди?
(На что он ответит)
Хули ты ноешь? А? (В Сирии вон война идет, и не ноет никто)
Хули ты ноешь? А? (А в Европе вашей вообще одни педики)
Хули ты ноешь? А? (Народ то гаденький пошел, ничего не ценит)
Хули ты ноешь? А?