По мотивам произведений Чехова, Пушкина, Достоевского, Тургенева, Некрасова и других великих русских писателей.
Есть женщины в русских селеньях!
Но лживой молве вопреки,
Поведать хочу без стесненья
Какие там есть мужики.
Топориком срубит избёнку,
И им же старушку пришьёт.
Утопит в пруду собачонку,
И гайки с путей унесёт.
Он рыбу взрывчаткою глушит.
Тоску свою глушит вином.
Крестясь, он и церковь разрушит,
Крестясь, восстановит потом.
Он бабу галантно пропустит
Горящую избу тушить.
При этом мужик не упустит
За бабу свою «пропустить».
А если та баба, к тому же,
Коня на ходу усмирит,
Её, как положено мужу,
Он ласково обматерит.
И всех русофобов поганых,
Хоть тем пристыдить я готов:
Что в ихних краях иностранных
Нет русским под стать мужиков.
Ведь там отличить не умеют,
«Была ни была» от «авось».
И как «трын-траву» косят-сеют,
Они не слыхали, небось.
Да разве же им догадаться,
Хоть жрут себе виски и ром,
Что можно и колом чесаться,
Пока не послышится гром.
Омары, японское «суши»
И прочая там ерунда!
Вот чем околачивать груши —
Они не поймут никогда!
А русский мужик всё умеет.
И в душу, и в Бога, и в мать.
Россию спасать от евреев,
Царя заодно расстрелять.
А если случится веселье,
Иль грянет беда на поля,
Нет друга вернее в похмелье,
И нету его опосля.
А вы бы ещё поглазели,
На баб, что у тех мужиков,
Матроны — не то, что мамзели,
Замечу вам без дураков.
Скажите мне: «фрау» иль «леди»,
Уж не говорю про «мадам»,
Пойдут ли в тайгу на медведя,
Дав волю блудливым рукам?
С ментальностью западной, узкой
Им вряд ли понять на веку,
Что всё по плечу бабе русской,
И по херу всё мужику.
И пусть он свой дом не достроил,
И древо не каждый взрастил,
Но в редкие дни меж запоев
Подобных себе народил.
И верю я, Русь возродится!
Пусть ейный мужик не Джеймс Бонд,
Но Родина вправе гордится
За свой золотой генофонд!