Я в миру просто Смерть. Балахон. И коса на плече.
И костями гремлю. И для каждого есть по свече:
Обрывается жизнь — застывает растаявший воск.
Не ржавеет металл — век за веком бессовестно остр.
И таких же, как я — сотни тысяч. И это наш ад.
Кто-то прыгнул с моста, кто-то выпил «спасительный» яд,
Кто — на шею петлю, табуретку толкнув из-под ног…
Вены вскрыла рука, разворочен от пули висок…
Не погасла свеча — потемнела и вечно горит.
И клыкастая боль (как при жизни) в грудине саднит.
И теперь я — болезнь, острый нож и жестокость войны,
Чья-то старость, пожар и коварство неверной волны…
И бездушные сны поминутно приходят ко мне
Вереницей жестоко залатанных памятью дней,
Не давая забыть — не угаснуть графитной свече.
Я в миру просто Смерть. В балахоне, с косой на плече.