Его жена внезапно умерла… А он сидел до самого восхода, Все повторяя: «Как же ты могла?!» Перебирая вещи из комода… Глядел на тонкий шелк и кружева, Лет пять лежали вещи — не носила, «Все берегла… пока была жива… Куском обычной ткани дорожила… На всякий случай… Вот он и пришел! Загадываешь чуда, ждешь, мечтаешь… А кто-то взял… и за руку увёл! Особый случай — день, что проживаешь! Не оставлять на завтра! Жить сейчас! И не беречь посуду и одежду! Не доедать, не прятать про запас! И быть все время вместе, а не между… Беречь живой огонь любимых глаз, И каждый жест, и каждую улыбку, Все узелки, что связывают вас… Чтоб не жалеть, что совершил ошибку…»

Ты знаешь, а нас с тобой ещё ждут на торт…
Тот самый, с глазурью и ароматом лета.
И ты шёл бы рядом и был бы ужасно горд
Тем, как я иду, как накрашена и одета.

А там — ещё осени нет, как и нет дождя.
Там кот на крыльце и тепло на окне от кваса.
И мы бы смеялись, в тесный проём входя,
И ты бы меня локтями задеть боялся.

На лавке дубовой нежится старый плед,
Под ноги ложится пёс с поседевшей шерстью…
Ты знаешь, ведь нас с тобой в этом доме нет.
А если придём на торт, то уже не вместе.

Увы,
но это швы.
И от него немногое осталось.
Он был
нагой перед судьбой,
Ошибок раб и заблуждений друг.

Греховность мысли. Слабость Евы.
И не боролся, так отдал.
Утраты сын. Вернул бы время.
Но небо закатилось вспять,
в последнем вздохе думая о море.