Я замираю перед витриной, ослепленная. Осколки воспоминаний, некстати выброшенных на берег памяти, впиваются радужными сколами в душу. Они так красивы, эти переливающиеся фрагменты, рассыпавшиеся кусочки единой картины — погибшей дружбы.

Дружбы с пронизывающими сквозняками и холодными аудиториями университета.
Дружбы с долгими ночными телефонными разговорами.
Дружбы ночами напролет в круглосуточных кафе и возвращение домой под пение утренних птиц.
Дружбы с волнением перед экзаменами, зачетами, празднованиями окончаний сессии.
Дружбы со звонками в три часа ночи: «Поехали куда-нибудь, не могу находится дома одна».
Дружбы с безумной музыкой в машине, с громким пением и песнями, затертыми до дыр и наизусть.
Дружбы с летом в городе, велосипедами напрокат на ВДНХ, коктейлями на верандах, летними кинотеатрами, потерей времени в сутках.
Дружбы с быстрым набором во всех телефонах, которые одна все время теряла, вторая была верна одной модели годами, а третья не выпускала из рук.
Дружбы с готовностью сорваться в любой момент куда угодно, просто из-за печальной интонации, едва уловимой в трубке.

Я замираю перед витриной, опускаю ресницы и вдруг возвращаюсь сквозь годы, проживая и пропуская сквозь себя все эти острые воспоминания, отливающие запахом бензина, институтской пыли, тонких сигарет, летнего ветра в окно машины, остро-сладким запахом колы в стеклянных бутылочках … Я моргаю еще раз и возвращаюсь в настоящее, и витрина тускло мигает рождественской гирляндой, а осколки лежат под ногами мрачной радугой погибшей дружбы…