На сцену, по среди которой под одиноким софитом стоит одинокая трибуна, выходит человек с полистироловой сумкой. В ней книги. Он в костюме, но костюм явно не новый.
Человек аккуратно выкладывает книги перед собой на трибуну и подымает взгляд — в зале пусто.
Иного он и не ждал. Все, как всегда.
Ожидать, что придет кто-то еще — зря тратить время. Время начинать.
— Здравствуйте недорогие мои читатели. Вы, как всегда, сегодня не пришли, за что я очень вам благодарен. Ибо мне не придется выслушивать от вас дурацкие ненужные вопросы, и, уж тем более, не придется давать на них дурацкие ответы. Спасибо, что избавляете и себя, и меня от этого ненужного спектакля.
… Свет от софита падает на писателя таким образом, что рассмотреть его лицо совершенно не представляется возможным. Только по отдельным клочкам света, теряющимся в глубоких тенях на его лице, можно догадаться что он улыбается наверное.
— Таким, образом, недорогие мои читатели, я рад, что наша встреча подходит к концу. Желающие получить мою книгу, пожалуйста, подходите к трибуне.
— ВЫ НАС НЕ ЛЮБИТЕ! — неожиданно раздалось из зала.
Писателя как током ударило от неожиданности:
— А? Кто здесь?!
Тишина… Неужели показалось?
Писатель наклонил голову, будто что-то ищет на трибуне, а сам исподлобья пытается разглядеть в темноте зала того, кто кричал. Но не видно ничего -в зале темно.
— ВЫ НАС НЕ ЛЮБИТЕ! — снова раздалось.
— Аа, вот ты где! Ссука! — радостно закричал писатель и на звук метнул свою книгу.
Теперь все ясно — в зал приходят невидимые люди. Полный зал невидимых людей. Они сидят молча, слушают, возможно даже крадут тихо книги, и насмехаются. Хитрые сволочи!
… Через час картина зала, если бы в нем включили свет, представляла бы странное зрелище — опрокинутые стулья, разбросанные книги и множество избитых невидимых тел читателей.
___________________________________
Санитары без особых усилий выводя писателя из зала на улицу, в мороз последнего декабрьского вечера, с недоумением рассматривали картину, достойную кисти Стивена Кинга:
— А знаете, коллега… мне их даже жаль. За этот год это уже третий.
— Да, странно это, странно. У всех почти одно и то же. Но этот особенный — Новогодний.
— Да, очень странно… Да, скоро Новый год… поехали быстрее, надо еще успеть елку купить и шампанское. Ато если без елки приду… вынесут мои мне мозг похлеще, чем этому писателю его невидимые читатели. Га-га-га-га!!!
— А ты откуда про невидимых читателей знаешь?!
— … не важно! Поехали!